За много (миль, дней, импульсов, фаз, синапсов, мыслеобразов, намерений и настроений( в чём измеряется психическое пространство?)), короче, далеко от министерства с его подвалами и лифтами, за краем волшебной чаши двое юношей стояли плечом к плечу, так крепко вцепившись друг в друга, что оставляли синяки.
Очередная порка ( в понимании Кингсли — шлепки — обидно, но не опасно). Драко удаётся терпеть молча, только иногда негромко вскрикивая. Цель — стыд, а не боль. Подходят по-очереди, остальные пошло шутят, звучит слово "партнёр". Видно, что бьют сдерживаясь, и всё же, когда Малфой наклоняется для следующего сеанса, опираясь локтями о стол, чтобы принять удобную "партнёру" позу, на спине поблескивают свежей кровью длинные, тонкие рубцы.
Гарри, по-обыкновению обходя присутствующих, остановился взглядом на молодом мужчине.
Что-то в нём цепляло... Он слишком внимательно, не отрываясь и не переговариваясь с другими, наблюдал за Драко.
В следующем воспоминании Гарри специально поискал его глазами.
...От его ударов Малфой вскрикивал чаще. Гарри вплотную подошёл к молодому человеку и тут же отскочил: вокруг, плотным коконом висела похоть. Струйки крови на бледной коже вызывали удовольствие, парень любовался!
Воспоминание опять "перескочило". Тот же мужчина с узким ремнём в руках (явно заготовленным специально, а может и сделанным на заказ) с непроницаемым лицом подходит к Малфою. Гарри затаил дыхание. Мужчина поднял Драко за плечо, так же, без выражения, заглянул ему в глаза и развернул к стене так, что бы тот держался за неё. В мечтах он называл Драко "лорд". Он фантазировал много раз и знал, что именно хочет увидеть. Распластал Драко по стене в живописной, на его взгляд, позе. "Эстет несчастный!" — подумал Гарри.
Послышался свист воздуха. Малфой вжался в стену. Мерзкий звук рассекаемой кожи, и Гарри погрузился в ощущения "эстета", после каждого удара тот любовался раненой спиной, беспомощной позой, его заводило содрогающееся тело, то как выгибались руки, мечущиеся по стене, как пальцы вцеплялись в трещины кладки. Лицом Драко изо всех сил вжимался в камни, но его тело "кричало". Это было красиво и жалко.
"Этот тип не пропустил ни одного дня! Что ему нужно от Малфоя?"
Гарри вгляделся в покрасневшее лицо. Судя по обрывочным, недоделанным мыслям, тот задался целью сломать Драко, как красивую, дорогую куклу. В сознании проносились картинки, где лорд валяется у него в ногах или стонет что "не может больше". Удовольствие от подчинения другого мужчины усиливалось тем, что это представитель "высшего света", аристократ до мозга костей, и не имеет значения текущее положение дел — порода есть порода.
Видя старания садиста в форме защитника магического отечества, Гарри думал, что никаким другим способом они не могли бы "пообщаться", и не потому, что не найдётся тем для разговора. Аврор — к удивлению Гарри — действительно считал Малфоя чем-то высшим, принадлежащим миру, в который сам защитник не попадёт, сколько ни выслуживайся.
— Х-хо! — Драко сбился с дыхания и не смог сдержать хрип, было видно, что он устал.
Сожаление мелькнуло и погасло. Для верности мракоборец посмотрел на малфоевское меченое предплечье. Им овладело злое ликование. Он оторвал Драко от стены и, перехватив странный ремень, начал наносить удары со всех сторон, так что бы они опоясывали тело. Крики Гарри и Малфоя-из-Омута раздались одновременно.
— Он же сейчас убьёт ... — Гарри чуть не сказал "его" и в смущении оглянулся. Настоящий Малфой по-прежнему стоял рядом.
Тем временем, рыжий аврор, ненавязчиво наблюдающий происходящее, молча подошёл и отобрал замаскированный под ремень кнут без кнутовища.
Малфой-из-воспоминаний прислонился к стене. Он дышал как загнанная лошадь, тело блестело от пота, вдоль рёбер наливались багровые рубцы.