— Поднимайся.
Я оперся о стену и попытался подняться.
Бам!
Удар под дых вновь свалил меня на пол. Перед глазами плавали темные пятна. Я с трудом рассмотрел силуэт Жвача и еще какие-то фигуры за его спиной.
— Ты резко отупел, Тео, я же сказал: поднимайся! Или снова хочешь отведать Жала?
— Какого хрена…
Бам, бам!
Новые удары свернули меня в клубок. После воздействия Жала я едва ощущал их. Реагировало скорее тело.
— Сука… — только и выдохнул я, когда ублюдок угомонился.
Зрение, наконец, сфокусировалось, и я смог в полной мере рассмотреть своего товарища. Бывшего, конечно.
Треклятая горилла, которой я недавно спас жизнь, стояла напротив меня в новеньких сапогах и щерила клыки. А еще на нем не было Ошейника.
— Продался?
Жвач хмыкнул и почесал Жалом щеку. Мое тело немедленно откликнулось судорогами.
— А кто бы не продался?
— Например, Бугор.
Жвач пожал плечами.
— Ну и дурак. Теперь проведет ближайшие месяцы в клетке. А с тобой, Тео, нам предстоит немало развлечений. Норма Бугра теперь тоже на тебе. И зарабатывать ее теперь будешь совсем в другом месте.
Пока мы шли к «другому месту», Жвач не спускал с меня глаз. Как и приставленная к нему троица бугаев. Ублюдок хорошо знал, на что я способен.
Сказать, что я был удивлен предательством Жвача? И да, и нет. Эта гнида идеальный приспособленец. Идет к тому, у кого есть сила и не испытывает никаких угрызений совести, когда переметывается к тому, у кого ее больше. Так было с Гнулгом, так было со мной, так было и с Хайалом. Сильный и, когда надо, смелый, именно поэтому Жвач обречен до конца дней быть в шестерках. За такими не идут.
Бугор из другого теста. На него можно положиться в трудную минуту. Должно быть, Хайал сильно разочарован, что рез не купился на свободу от Ошейника. Представляю, что эти гондоны с ним делали эти три дня.
— Ну вот и пришли, — сказал Жвач, сам с интересом осматриваясь на местности.
Это была большая яма в южной части Копей. Вокруг валялись бетонные блоки, ржавый остов какого-то агрегата. Внизу виднелась вода, как просто в лужах, так и покрытая Накипью. Густые испарения мешали рассмотреть подробнее.
— Ты в курсе, что проживешь лишь немного более моего? — спросил я Жвача.
Тот с некоторой тревогой обернулся к приданным ему мордоворотам. Один из них — здоровенный мужик с выбитыми зубами, утробно хохотнул.
— Не слушай его, братан, — сплюнул он через дыру на месте передних зубов. — Делай дело и будет тебе счастье. Я так живу, и ты так живи. И не ссы этого обмылка.
Подойдя, он с силой толкнул меня вниз посыпающемуся склону. Не удержав равновесие, я покатился вниз и плюхнулся в грязь в опасной близости от Накипи.
— Это Клоака, — сказал Щербатый. — Самое дурное место в дурном месте. И как это не удивительно, — он булькающее гоготнул. — Здесь обитая самые доходные Твари. Мы зовем их хвостами. Одна проблема. Люди здесь долго не живут… да что и говорить, мрут как мухи, суки, ха-ха! Потому и ставят сюда самых пропащих уродов. Типа тебя, ха-ха…
Я поднялся и втянул носом пропитанный иномировыми испарениями воздух. Не удивлен, что не живут. Граница между мирами здесь походила на решето.
— Почувствуешь, что накатывает тошнота, беги вон на те блоки. Значит, скоро будет выброс, сказал на прощание Щербатый и, развернувшись, они пошли к поселению. Жвач же слегка помедлил.
— Звиняй, братан, — сказал он. — Не я такой, жизнь такая. Или ты, или тебя.
Я отвернулся. Разговаривать с тем, кого собрался убить, не имело смысла.
Тени сгустились настолько, что казалось еще чуть-чуть и мой личный призрак все-таки материализуется… но нет.
— Не могу, Хозяин… Как не силюсь… не могу…
Мне показалось, или в голосе Тени была усталость?
Впрочем, усталость — теперь мое второе имя.
Усталость и бессилие. Испепеляющая жара и бессильная безвыходность. Безвыходность и никчемность…
И все это прижимала тяжесть Ошейника. Он вытягивал мысли, замещая их вязкой ватой.
Мир сузился до грязных разводов Накипи и зубастых пастей хвостов.
Надо выбираться отсюда. Пока я не стал ходячим трупом, как и все население Копей.
О да, Хайал был мастером своего дело. Решил сломить меня безнадегой. Уверен, вскоре появится его посланник с предложением, от которого я не смогу отказаться. Или смогу… по крайней мере сейчас.
— Мне надо уходить, Хозяин. Здесь гадко… очень гадко…
Я отпустил Тень, а сам принялся высматривать очередного хвоста. Он нашелся быстро. Тень приманила их столько, что мне хватит до вечера. Я трудился в Клоаке уже третий день и едва успевал набирать норму.
— Хей, ты Тео? — вдруг раздался тихий голос сверху.
Я резко обернулся, готовый к драке. Но стоящий на краю Клоаки лысый раб был настолько тщедушен, что вряд ли представлял для меня угрозу даже сейчас.
— Откуда тебе известно мое имя?
— От того, кто послал меня к тебе.
— И кто же это?
— Тот, кто хочет тебе помочь.
— Зачем?
— Ему не нравится то, что творится в этом месте.
«Врет» — вдруг ясно и четко прозвучал голос Варги у меня в голове. Я вздрогнул. Моя бывшая личность не посещала меня с той самой ночи, когда я разделался с Гамазком.
— Ты недоговариваешь.
Тщедушный раб, почесал подмышкой, потом в паху, а потом вдруг улыбнулся, показав гнилые зубы.
— Ты прав. Ему начхать на то, что творится в этом месте. Но ему не нравится, то, что оно приносит прибыль его врагам. По правде говоря, я думаю, он и сам бы не против был получить над ним контроль… но это маловероятно.
Пришибленные жарой и безнадегой шестеренки в моей голове вдруг со скрипом провернулись.
Прибыль? Контроль?
— Ты служишь одному из Торговцев?
— Сами они называют себя иначе. Впрочем, это неважно. А важно то, зачем ты здесь.
Уж не посланник ли это от того ублюдка с низким тяжелым голосом, что отправил меня сюда? Бедолага Хенгал очень не хотел расставаться со своей добычей, но меня у него отобрали. Уж не за тем ли, чтобы я навел здесь шороху?
— Ты можешь снять это? — я показал на Ошейник.
Лысый вздохнул.
— Тебе не повезло. Тот, кто мог это сделать, стал Зверем по дороге сюда.
Да он издевается⁈
— Тогда о чем мне с тобой говорить?
— Но я все равно могу тебе помочь. Я много знаю о Копях. Кроме директора, здесь есть и другие влиятельные люди, в частности мессир Дехар.
О таинственном маге я не раз слыхал. Местные боялись его, как огня. Но вот имени его никто не знал.
— Вскоре ему понадобятся люди. Да не просто люди, а умелые воины, — продолжал меж тем лысый раб. — И если ты ему приглянешься, Хайалу придется уступить. А те, кто служит Дехару нередко получают свободу.
Уступить всесильному директору Копей? Тому, кто имеет здесь статус не слишком отличный от статуса бога?
Я посмотрел на палящее солнце, а потом снова на лысого раба. Что может быть хуже, чем быть марионеткой в чужих руках? Но так у меня хотя бы будет надежда. Если конечно, все это не хитрая игра Хайала.
— Я проверю твои слова, — сказал я и лысый раб, улыбнувшись, исчез из поля зрения.
Наличие пусть такого ненадежного, но все же союзника сразу меня воодушевило. Как говорится: надежда умирает последней. И если есть хотя бы зыбкий шанс вырваться из этого Ада, я просто обязан его использовать!
Ночью Копи спят. Люди здесь слишком сильно устают, чтобы ночная жизнь поселения была сколько-нибудь масштабной. Но, как и всегда, были исключения. В оном из бараков шла лютая пьянка. Избавленные от такого пустяка, как работа на износ, члены банд праздновали одно им ведомое событие.
Я тенью прокрался меж бараков. Не хотелось, чтобы меня лишний раз видели на этой улочке. Здесь, в основном, жили охранники.
Вот и окно Гурцлы. Никаких стекол, разумеется, не было, и по улице разносился мощный храп.