девушек, так что Бояринцев нас не застукал. Но не думает же он, что я и вовсе
забыла об этом происшествии.
— А если есть, зачем нужна была я? Женился бы на ней, — брякнула я.
Теперь Игорь помрачнел.
— Все-то тебе нужно знать! Пойдем в номер, иначе ты совсем простудишься, а я
буду виноват.
Мы добрались до номера, я переоделась в сухую одежду, в спортивный костюм.
Конечно, у меня с собой была и пижама, но я решила, что это будет как-то уж
чересчур интимно. Пока я возилась в ванной (высушить волосы, нанести кремы, десять раз проверить, не слишком ли фривольный у меня вид), Игорь уже уснул, дисциплинированно — на своей половине кровати.
Я, не раздеваясь, улеглась на своем краешке. Последняя моя мысль была о
номере за стенкой. Что-то там тихо. Видимо, эта пара все успела до того, как мы
вернулись с прогулки. И почему-то я снова представляла измятую кровать, утомленного Бояринцева, лоб, покрытый испариной, и рыжую голову на крепком
мужском плече. И как я ни пыталась прогнать это наваждение, оно никуда не хотело
деваться.
17
Бояринцев злился на себя весь вечер. Сначала за то, что вытащил молодую
семью в развлекательную поездку. Нет, цель, конечно, у него была благая.
Присмотреть за девчонкой, которая, может быть, что-то против него задумала.
А вот свои силы он не рассчитал, потому что присматривать за тем, как его сын
и невестка будут изображать счастливую семейную пару, ему, как выяснилось, совершенно не понравилось.
А когда к этому добавилось пара порций дорогого алкоголя, все и вовсе начало
выходить из-под контроля. Уже одно то, что он додумался объявить Ульяне, что все
знает.
Да что там, когда они стояли в темном закоулке сада, он чуть было не
набросился на нее. Странное, невероятно сильное желание смять, подчинить, присвоить прямо здесь и сейчас, напрочь проигнорировав тот факт, что богема, политики, бизнесмены - все, кто хоть чего-то стоил в этом городе, веселились и
пировали в двух шагах оттуда.
А это бы убило его репутацию окончательно. К счастью, ему удалось сдержаться.
А вот отношения с невесткой, кажется, совершенно испорчены. Зачем он шел в их
номер после вечеринки, он бы и сам не ответил.
Поговорить, договориться или действительно проконтролировать, все ли у нее
в порядке. Но эта тихая мышка вдруг обнажила на удивление крепкие зубки, в
считанные минуты ей удалось вывести его из себя.
И хотя Бояринцев вроде бы и не вел никакой игры, но почему-то почувствовал, что проигрывает раунд за раундом. Он знал лучший способ снятия стресса. Нет, есть, конечно, еще один, куда лучше, но этот смело можно поставить на второе место.
Отжиматься от пола, пока руки не начнут подкашиваться. Сто, сто пятьдесят, сто
восемьдесят… Отталкивать землю от груди. Это помогло, как всегда. Почти
обессиленный он зашел в душ, включил сначала прохладную воду, а потом и вовсе
ледяную. Это поможет остыть, жалеть себя Бояринцев не привык. И точно так же он
не привык жалеть о своих поступках.
В дверь постучали и тут же совсем бесцеремонно вошли. Это что еще за ерунда?
Он как раз растирал кожу полотенцем до красноты, небрежно обернул полотенце
вокруг бедер и выглянул из душа.
- А вот и я, - пропела Инесса. Она была катастрофически пьяна и, кажется, собиралась продолжить.
Бокалы и бутылка в наличии. Судя по количеству бокалов, Бояринцев
торжественно назначен собутыльником. А вот это совершенно не кстати. Она
скользнула по нему плотоядным голодным взглядом, и Бояренцев чертыхнулся про
себя. Надо было набросить халат, тоже нашелся пещерный человек, в набедренной
повязке.
Ответ пришел откуда-то из глубин его темной души. Ведь на самом деле он
надеялся увидеть здесь другую женщину и именно поэтому не стал набрасывать
халат. Мужчина в халате - это вроде как домашний пушистый зайка, и как бы ты ни
был крут и брутален, махровое одеяние делает тебя милым и уязвимым.
А вот полотенце на бедрах, которое в любой момент может соскользнуть, - это
мужественно, это сексуально.
Он слышал об этом в какой-то дурацкой передаче по радио, видимо, когда
торчал в пробке. Вот же запомнилось и пришло совсем не кстати.
- Дверь разве была открыта? - сказал Бояринцев с недоумением, как только
обрел способность говорить.
- Обижаете… - пьяно промурлыкала Инесса и покрутила в руках пластиковую