которой была дырка. Через некоторое время за дверью послышались голоса, и до
нее донесся смех Ретта. Дверь открылась, в комнату ворвалось дыхание холодного
воздуха, и появился Ретт, без шляпы, в небрежно наброшенной на плечи длинной
накидке. Он был грязный, небритый, без галстука и все же элегантный; при виде
Скарлетт черные глаза его радостно сверкнули.
– Скарлетт!
Он схватил обе ее руки, и, как всегда при его прикосновении, ее обдало жаром. Не
успела она опомниться, как он нагнулся и поцеловал ее в щеку, слегка щекотнув
кончиками усов. Скарлетт вздрогнула, и почувствовав, что она пытается
отстраниться, он обхватил ее за плечи и сказал: «Милая моя сестренка!» – и
усмехнулся, глядя на нее сверху вниз и наслаждаясь ее беспомощностью, ибо она
ведь не могла отклонить его ласку. Скарлетт невольно рассмеялась: лихо он
воспользовался своим преимуществом. Прожженный негодяй! И тюрьма ни чуточки
его не изменила.
Толстяк капитан, не вынимая изо рта сигары, буркнул шустроглазому офицеру:
– Не по правилам. Он должен находиться в каланче. Ты же знаешь приказ.
– Да будет тебе, Генри, дамочка замерзла бы там.
– Ну, ладно, ладно! Ты отвечаешь.
– Заверяю вас, джентльмены, – сказал Ретт, поворачиваясь к ним, но не выпуская
из объятий Скарлетт, – моя… сестренка не принесла мне ни пилы, ни напильника, с
помощью которых я мог бы бежать.
Все рассмеялись, и Скарлетт быстрым взглядом окинула комнату. Силы небесные, неужели ей придется разговаривать с Реттом в присутствии шести офицеров-янки!
Неужели он такой опасный преступник, что должен находиться все время под
наблюдением? Заметив ее волнение, предупредительный офицер распахнул какую-
то дверь и тихо сказал что-то двум солдатам, которые тотчас вскочили на ноги при
его появлении. Они взяли свои ружья и вышли в холл, закрыв за собой дверь.
– Если хотите, можете посидеть здесь, в канцелярии, – предложил молодой
капитан, – но не пытайтесь бежать через ту дверь. Снаружи стоят солдаты.
– Видишь, Скарлетт, какой я отпетый тип, – сказал Ретт. – Спасибо, капитан. Вы
очень добры.
Он небрежно кивнул капитану и, взяв Скарлетт за локоть, втолкнул в грязную
канцелярию. Комната эта не сохранилась в памяти Скарлетт, она запомнила лишь, что там было тесно, темно, отнюдь не тепло, на ободранных стенах висели какие-то
написанные от руки бумаги, а стулья были обтянуты невыделанной воловьей кожей.
Затворив дверь, Ретт стремительно шагнул к Скарлетт и склонился над ней.
Понимая, чего он хочет, она поспешно отвернула голову, но при этом кокетливо
взглянула на него краешком глаза.
– Могу я, наконец, по-настоящему вас поцеловать?
– В лоб – как положено примерному братцу, – с притворной скромностью сказала
она.
– В таком случае нет, благодарю. Я предпочитаю подождать в надежде на лучшее.
– Взгляд его остановился на ее губах. – Но как это все же мило, что вы пришли
навестить меня, Скарлетт! Вы первая из почтенных горожан, кто нанес мне визит в
моем заточении, а когда сидишь в тюрьме, особенно ценишь друзей. Давно вы в
городе?
– Со вчерашнего дня.
– И уже сегодня утром отправились ко мне? Ну, моя дорогая, это более чем мило с
вашей стороны. – И глядя на нее сверху вниз, он улыбнулся с искренней радостью –
такой улыбки она никогда еще у него не видала. И Скарлетт улыбнулась про себя, чувствуя, как нарастает в ней возбуждение, а сама потупилась с притворным
смущением.
– Конечно, я сразу же поехала к вам. Тетя Питти рассказала мне про вас вчера
вечером, и я… ну, просто глаз всю ночь не могла сомкнуть от ужаса. Ретт, я так
огорчена!
– Да что вы, Скарлетт!
Он произнес это тихо, но таким дрогнувшим голосом, что она взглянула ему в
лицо – в нем не было ни тени обычного цинизма и столь хорошо знакомой
насмешки. Он смотрел на нее в упор, и она, уже действительно смешавшись, опустила под его взглядом глаза. Все выходило куда лучше, чем она могла надеяться.
– Стоило сесть в тюрьму, чтобы увидеть вас снова и услышать от вас такие слова.
Я просто ушам своим не поверил, когда мне сообщили ваше имя. Видите ли, я не
ожидал, что вы когда-либо простите мне то, как я поступил тогда ночью, на дороге у
Раф-энд-Реди. Но насколько я понимаю, этот ваш визит означает, что вы простили
меня?
Скарлетт почувствовала, как даже сейчас, через столько времени, при одной
мысли о той ночи в ней закипает гнев, но она подавила его и тряхнула головой, чтобы затанцевали сережки.