— Спасибо, — сказал Андрей, закончив свой рассказ.
— За что? — удивилась Алена.
— За то, что выслушала. Не поверишь, но мне впервые за этот день стало легче.
— А я давно догадывалась насчет вашей жены и Авиэля Григорьевича.
Андрей удивленно посмотрел на Алену.
— Когда я еще в институте училась, я несколько раз видела, как он подвозил ее утром к институту, и они целовались, перед тем как попрощаться. Мне было всегда за вас так обидно.
Алена надолго замолчала, рассматривая свою кофейную чашку, затем подняла голову и, продолжая молчать, стала долго смотреть ему в глаза, словно отыскивая что-то в них. Ее лицо вдруг сделалось серьезным, и по нему словно пробежала легкая судорога. Она встала, обошла стоявший между ними журнальный столик, подсела к Андрею, сидевшему на диване, и, побледнев, сказала своим глухим голосом, звучащим сейчас скорее как шепот:
— Поцелуйте меня. Пожалуйста.
Андрей молча смотрел на нее, потом, подняв руку, прикоснулся к ее побледневшей щеке, протянув другую руку, запустил пальцы в ее густые распущенные волосы, притянул к себе ее голову и нежно, чуть касаясь губами, поцеловал ее в пухлый, слегка приоткрытый рот. Затем осторожно отодвинул ее от себя и, взяв за плечи и смотря ей прямо в глаза, сказал:
— Алена, прости меня, но из этого ничего не получится. У меня внутри сейчас совсем пусто. Я тебе ничего не смогу дать. Ничего. Разве что капельку нежности.
— Нежности? Так это же прекрасно! Как можно противиться нежности, — Алена говорила порывисто, пылко, словно убеждала Андрея. — Нежность — это даже больше, чем любовь. Любовь очень часто приносит страдание. Нежность — никогда.
Алена закинула свои руки ему на плечи и, обдавая горячим дыханием, отчетливо и громко сказала:
— Мне большего от тебя ничего не надо. Только нежность… — и притянула его к себе.
На следующий день Андрей перевез к ней свои вещи. А еще на следующий день он подал на развод с Тамарой.
Появление в его жизни Алены, несомненно, смягчило боль от предательства Тамары и Авика, но окончательно от нее не излечила. И чтобы ускорить свое излечение, он с головой окунулся в производство своего фильма. Работа на съемочной площадке шла слаженно и очень быстро. Ритм задал Андрей, и вся группа — от дольшиков и осветителей до оператора-постановщика и ведущих актеров, сразу и с удовольствием отреагировала. Все ощущали, что они снимают отличное кино.
Об отношениях Андрея с Аленой все сразу же догадались, а они их и не скрывали. На площадке у них были чисто деловые отношения, и Андрей был с Аленой так же требователен, как и со всеми, но, когда работа заканчивалась, всем сразу становилось ясно, что у них не только рабочие отношения. И на студию они приезжали и уезжали на машине Андрея, и в перерывах между съемками они сразу находили друг друга. Узнала об их отношениях и Тамара. После первого ужаса, который охватил ее, когда Андрей застукал их с Авиком, она еще тогда, сидя с Андреем на кухне, думала, что Андрей рано или поздно простит ее и вернется к ней. И все это время она верила в его любовь и ждала его возвращения, но, когда он подал на развод, а затем она узнала о его связи с Аленой, ее уверенность перестала быть такой незыблемой, и она испугалась. Авик, конечно же, знал об их отношениях — ведь он работал с этой Аленой в театре, но Тамаре он об этом ничего не сказал. Когда озлобленная Тамара упрекнула его в молчании, Авик сделал вид, что впервые об этом слышит. Тамара, естественно, ему не поверила, но промолчала, отметив про себя, что в случае ее будущих конфликтов с Андреем Авик, стараясь сгладить свою вину перед другом, всегда будет на стороне Андрея. Так в дальнейшем и оказалось.
Плуганов знал, что Андрей уже заканчивает съемки своего разгромного фильма о нем, но ни остановить его работу, ни вмешаться с прокатом готового фильма, как он это делал раньше, сейчас он не мог. И все благодаря Бронштейну, этому еврейчику, неизвестно откуда свалившемуся, другу Земцова. Значит, остается единственное — облить Земцова помоями. Но делать это надо поэтапно. Сначала что-нибудь очень оскорбительное о близком Земцову человеке, что-нибудь, что принесет этому человеку, а значит, и самому Земцову сильную боль, как это было в случае с его ментором Эпштейном. А потом уже можно будет браться и за самого Земцова. И неважно, если никакого компромата нельзя будет найти. Его всегда можно создать. Но на деле оказалось все намного проще и создавать ничего не пришлось. Его адвокат Пестов сообщил ему, что жена Земцова хочет поговорить лично с ним. Плуганов не раздумывая согласился. И не пожалел. Тамара рассказала ему, что Земцов бросил ее и ушел к своей молоденькой актрисе, которую он давно, еще когда та училась в институте, представил Тамаре как ее сводную сестру по отцу. И вообще, Земцов всегда спал со своими актрисками, но чтобы вот так — бросить семью и сойтись, можно сказать, с ее сестрой! Плуганов за материал поблагодарил и попросил ее держать с ним связь, в случае если еще что-нибудь появится. Он, Плуганов, будет при необходимости с ней тоже связываться.