Елин Николай & Кашаев Владимир
Ошибка Мефистофеля
Николай Елин, Владимир Кашаев
ОШИБКА МЕФИСТОФЕЛЯ
Сатирико-фантастическая повесть
Мефистофель.
Я буду верным здесь тебе слугою,
Твоим желаньям подчинен вполне;
Когда же ТАМ мы встретимся с тобою,
Ты отплатить обязан тем же мне.
Гёте. "Фауст"
Ночной гость
Шестидесятилетний учёный районного масштаба Иван Дмитриевич Хаустов пришёл из родного института, где он в течение пятнадцати лет заведовал кафедрой незаразных болезней, сбросил с себя пальто пятьдесят четвертого размера и тяжело опустился в кресло.
- Ничего не понимаю...- в смятении прошептал он.Почему?.. Пятнадцать лет всего себя отдавал незаразным болезням, от общественной работы не отказывался, два раза на картошку ездил - и вот на тебе! Не переизбрали на очередной срок... Забаллотировали... А ещё называется "учёный совет"! Даже неучи так не поступили бы! Перед голосованием все столько теплых слов говорили, руку жали, заранее поздравляли с переизбранием... А стали голосовать - в ящике одни чёрные шары! Ну и публика... А главное - кого избрали? Какого-то Вагина! Кто он такой? Просто смешно! Что он может понимать в незаразных болезнях? Он и сам-то небось ни разу в жизни не болел. Мальчишка!
Хаустов откинулся в кресле, закрыл глаза и погрузился в воспоминания. За какие-нибудь пять минут перед его мысленным взором прошли все главные события его жизни: защита диссертации, получение кафедры, покупка породистого щенка... И в науке он оставил след: около ста печатных трудов, новая, открытая им незаразная болезнь, которой он дал имя "хаустовка"... Правда, эффективного лекарства от неё найти пока не удалось, так как болезнь оказалась очень нестойкой и через два дня улетучивалась сама собой. Но он нашёл бы это лекарство! Обязательно нашел бы, если бы ему дали время... Но тут появился этот Вагин. Интересно, чем он взял учёный совет?..
Иван Дмитриевич встал и нервно зашагал по комнате из угла в угол. Уже день сменился вечером, уже и вечер приказал долго жить, уступив место ночи, а Хаустов всё никак не мог успокоиться. Он то устало плюхался в кресло, то снова вскакивал и начинал мерить шагами квартиру, словно ответственный квартиросъемщик, заподозривший, что он необоснованно оплачивает излишки жилплощади. Наконец решение созрело. Твёрдым шагом Иван Дмитриевич подошёл к домашней аптечке, вынул оттуда склянку с мутной жидкостью, глубоко вздохнул, как бы подводя черту, и поднес склянку к губам. Но в этот самый момент тусклый свет луны упал на зловещую посудину, и Хаустов увидел, что она пуста. Только тогда он вспомнил, что ещё два месяца тому назад он по ошибке дал выпить её содержимое водопроводчику, чинившему кран в ванной. Профессор тогда очень испугался, но вопреки его ожиданиям водопроводчик не только остался жив, но и зачастил с тех пор в его квартиру.
- Чёрт меня возьми совсем! - криво усмехнулся Хаустов, ставя склянку на место.- И тут не везёт!
В эту минуту в дверь позвонили. Иван Дмитриевич машинально взглянул на часы. Они показывали половину второго.
- Кого там ещё несёт? - сердито буркнул профессор.Рехнулись, что ли? Наверное, кто-нибудь из членов учёного совета. Объясняться пришли под покровом ночи, чтоб коллеги не увидели... Ну, ну, посмотрим, что вы мне скажете... Успокойся, Буран, это свои.
Он взял на руки проснувшегося и неодобрительно ворчавшего щенка и пошёл открывать дверь.
На пороге стоял средних лет элегантный мужчина с бородкой, в кримпленовом японском костюме и с папкой "дипломат" в руках.
- Профессор Хаустов, если не ошибаюсь?.. Я по вызову. Позволите войти?
- М-м... конечно, конечно,- пробормотал Хаустов, пропуская пришельца.- Проходите... Однако... простите, я... как будто никого не вызывал. У меня всё в порядке...
- Всё ли? - многозначительно прищурился незнакомец.А как насчёт перевыборов?
- Да, но... по какому праву... И кто вы вообще такой?
- Успокойтесь, профессор,- примирительно сказал вошедший.- Я не какой-нибудь самозванец. Работники моего ранга без приглашения, как правило, к людям не ходят.
- Уж не хотите ли вы сказать, милостивый государь, что я вас приглашал?
- Вот именно,- заулыбался гость.- Именно это я и хочу сказать. Не надо делать удивлённое лицо, профессор. Я вам напомню.- Он взглянул на часы и продолжал: - Четыре с половиной минуты тому назад вы, если помните, изволили в разговоре с самим собой произнести несколько, быть может, банальную фразу: "Чёрт меня возьми!"
- Ну? - нахмурился Хаустов.- Ну и что?
- Ну и...- Гость снял шляпу и слегка поклонился: Будем знакомы. Моё имя Мефистофель. Извините, что не представился раньше.
- Вы-ы... конечно, шутите...- отступил в глубь квартиры Иван Дмитриевич и попытался улыбнуться.
- Ни в малейшей степени,- покачал головой гость. Он слегка приподнял правую штанину, и изумлённый Хаустов увидел под ней конское копыто.- Как говорили древние: "Омниа меа мекум порто" - "Всё своё ношу с собой".
- Но разве... разве это возможно? - пробормотал профессор.- Это... это нонсенс! Этого не может быть!..
- И тем не менее это факт! - снисходительно усмехнулся пришелец. Он вынул из лакированного полуботинка копыто и постучал им по паркету.- Видите? Самое настоящее. Я не стал бы вас обманывать. Это пошло... Впрочем... если вы мне не верите... Позвольте вашу руку...
Он взял бледную, как молодой чеснок, руку Хаустова и осторожно провёл ею по своей голове.
- Вот рога. Чувствуете? Как говорится: "Экс унгве леонем" - "По когтям узнают льва".
- М-м... да, чувствую,- подтвердил Иван Дмитриевич.Но всё-таки... всё-таки, знаете ли... хотелось бы посмотреть документы... удостоверяющие, так сказать...
- Ах, вам нужна бумажка? - саркастически рассмеялся гость.- Ну, что ж. Зная людскую породу, я предусмотрел и это...
Он положил папку на колено, раскрыл её и, вынув оттуда книжечку в чёрном коленкоровом переплёте, протянул профессору.
- Вот, извольте взглянуть...
Хаустов надел очки и, запинаясь, прочитал:
- "Удостоверение номер восемь дробь тринадцать "б". Настоящим подтверждается, что предъявитель сего гр-н Мефистофель действительно является духом отрицания и зла. Удостоверение действительно по тридцать первое декабря с.г."
- Ну что, милейший Иван Дмитриевич, убедились?
- Э-э... до некоторой степени... Однако... как-то, знаете, трудно привыкнуть к мысли...
- Ничего, ничего, привыкайте. Я не тороплюсь,заверил ночной визитер.- Вы разрешите мне пока присесть?
- Да-да, конечно, присаживайтесь,- засуетился профессор.- Не стесняйтесь, будьте как дома...
- Вы очень любезны,- задушевно сказал Мефистофель, усаживаясь в любимое кресло хозяина.- Так зачем вы меня вызывали? Как я понял, вы хотите, чтобы я вас взял с собой?..
- Н-ну... видите ли...- замялся Хаустов,- я говорил это, так сказать, в переносном смысле... Я не имел я виду буквального посещения ваших... м-м... апартаментов...
- И напрасно! - горячо возразил гость.- И совершенно напрасно, профессор! Вы, я вижу, не удовлетворены, разочарованы в жизни, в друзьях...
- Вот мой единственный друг! - перебил его Иван Дмитриевич, указывая на ощетинившегося щенка.
- Собака - друг человека, но достоин сочувствия тот человек, у которого все друзья - собаки! - философски заметил Мефистофель.- Кого предпочли вам ваши друзья из учёного совета? Ведь, будем откровенны, этот Вагин круглый нуль в незаразных болезнях.
- Да, но почему же тогда выбрали его? - спросил Хаустов, стараясь казаться равнодушным.
- Что поделаешь! - развёл руками Мефистофель.- Он моложе. Намного моложе. У него здоровье крепкое, как хорошее ругательство. К тому же...- гость понизил голос,- этот Вагин - бывший футболист. Мастер спорта. А вы даже нормы ГТО до сих пор не сдали. Ну и вот... Вы же знаете, что ваш ректор неравнодушен к футболу. Вагин это его протеже...
- Как? И это всё?! - нервно поинтересовался Хаустов.- Значит, если бы я был лет на тридцать моложе и умел что есть силы лупить по мячу...