Взять Илью. Человек выслушал про головные боли, намотал на ус, прислал стажерку в помощь, подкинул дровишек (в смысле выгодной халтуры), просил, по возможности, не перенапрягаться. Он спрашивал при встрече о здоровье, но ненавязчиво, без трагизма во взоре.
Взять Кирилла. «Сдыми косячок на ночь!» Дельный, практический совет. Такой же дельный, как и Машкин: «Завязывай с кофе по ночам!»
Никому из нормальных людей и в голову не придет потом проконтролировать, воспользовался ли Сергей их рекомендациями, напрягается ли по-прежнему, «сдымил» ли хоть щепотку травки, пьет ли ночами кофе из большой кружки. Нормальный человек не лезет в жизнь другого нормального человека. По крайней мере, без крайней необходимости.
Галина смотрела на мир иначе. Она, похоже, начиталась в своей библиотеке не тех книжек. Попался девочке в руки том сказок Горького, который не успели снести в макулатурный пункт, врезался в неокрепшую психику образ пламенного сердценосца Данко. Девушки из благополучных семей читают про сердцеедов от Дюма и Сабатини, из неблагополучных — про знаменосцев и барабанщиков, а Галина взяла почему-то равнение на героя, предпочитающего светить другим, причем доводить дело до конца, то есть убеждаться в том, что свет дошел до потребителя.
Через день после того, как Сергей отключился, едва не загнувшись у нее на руках, девушка явилась к нему с пакетом.
Сергей, ожидая ее прихода, битый час подбирал слова, чтобы помягче разнести в пух и прах ее «анимашку» для фирмы, торгующей петардами. Бенгальский огонь в исполнении Галины горел кондово, пестро, каким-то адским пламенем, искры не разлетались в стороны подобно маленьким кометам, а отмечали свой путь жирным пунктиром, как трассирующие пули. Были и положительные моменты, которые, из соображений педагогики тоже стоило отметить. Но рта Сергей раскрыть не успел.
— Это тебе, — Галина, еще не переступив порога, сунула ему в руки пакет.
— Что это?
— Конфеты «Осенний вальс»?
— Это — книги, — бросила девушка, разуваясь. — Одна книга — Фрейд. Но это довольно сложно и неконкретно. Вторая книжка интереснее. Там много практических примеров, истории болезни. Там много ссылок на Фрейда, на Юнга, на других…
— Галь, — не повышая голоса, перебил ее Сергей, — у вас в подъезде стены не красят?
— Стены?
— Да, знаешь, всякие там запахи растворителей, клея, олифы… Подростки специально ищут такие дома, чтобы не тратиться на «Момент» и не возиться с пакетами.
— Нет, не красят, — пожала плечами. — Это очень полезные книги. Там, кстати, целый раздел есть по мигреням. Большинство описанных случаев как раз замыкаются на воспоминаниях и на сновидениях, которые ими провоцируются. Там, например, есть очень похожий случай…
— На что похожий?
— На твой!
— Угу! — Сергей саркастически кивнул и сдвинул брови. — Очень интересно.
— Так вот, один мужчина обратился к врачу с жалобами на резкие приступы головной боли. Приступы длились от нескольких секунд до минуты и сопровождались яркими сценами эротического характера…
— Что ж, мужику повезло больше, чем мне.
— По ходу пьесы, — невозмутимо продолжала Галина, — выяснилось следующее. Пациент в детстве часто мастурбировал, и эти образы — отражение тех фантазий, которые сопровождали…
— Слушай, — Сергей бросил пакет на галошницу, книги хлопнули о крышку, — тебе надо чаще бывать на воздухе что ли…
— Я же помочь хочу, — слегка обиделась девушка.
— Я понял. Спасибо. Но пример, кажется, неудачный.
— Почему?
— Да потому, — Сергей сплеснул освободившейся от полезной литературы рукой, — что… что… что я вижу убийства, мордобой и прочую муть, понимаешь? Мои яркие сцены не носят эротического характера!
— Не надо принимать все так буквально, — стала терпеливо объяснять Галина. — Я не утверждаю, что твои боли напрямую связаны с мастурбацией в подростковом возрасте, но вообще психика ребенка очень ранима, и последствия травмы могут сказываться много лет спустя самым неожиданным образом…
— Нет у меня ни травмы, ни последствий, ни дурных привычек, ясно? Если хочешь знать, то одного парня, которого я видел неделю назад, как раз нашли мертвым!
Несколько секунд Галина переваривала услышанное. По мере переваривания лицо ее вытягивалось, глаза округлялись и, как показалось Сергею, даже чуть сменили цвет с болотного на более благородный, изумрудный.
— Колоссально! — выдохнула Галина с таким искренним восхищением, что сразу возникли сомнения в его подлинности. Обычно люди так восторгаются вашей новой прической, чтобы тотчас отбежать к приятелям и вместе покрутить пальцами у виска.