У Сергея пересохло во рту. Двух секунд не понадобилось ему, чтобы просечь ситуацию, сообразить, что происходит, кто такой этот Бояршинов и почему следователь задает тут свои вопросы. Еще столько же времени потребовалось, чтобы выстроить линию защиты.
— Слушайте, я ничего не знаю ни о каком убийстве, — заговорил он быстро, шепотом. — Просто лицо показалось знакомым. Не помню, откуда. До сих пор не помню. Я решил позвонить. Не знаю почему. Какой-то импульс… Я помочь хотел… Вот, — выговорившись, Сергей выпрямился и жадно высосал из тяжелой бутылки остатки пива.
— А про сон зачем придумал? — небрежно как-то спросил Поршев.
— Про что?! Какой сон? Ах, сон… — Сергей понимающе закивал. Так его не вычислили по номеру телефона! Его элементарнейшим образом заложила Галина, провинциальная умница, перспективный дизайнер, змеюка подколодная! Она заложила своего учителя, и менты пришли именно к тем выводам, каких ожидал от них Сергей: решили, что Сергей что-то знает, а видения — это все антураж. Что ж, теперь его повезут в темницу, посадят на стул и станут стучать по голове свежим номером «Желтых страниц», требуя рассказать то, чего он не знает, и заодно признаться в паре-тройке нераскрытых преступлений за прошлый год, тянущих по совокупности на восемнадцать лет строго режима. Его просто заложили, а он пытается разыгрывать психологические этюды, отвирается, как мальчик, попавшийся со шпаргалкой, юлит на потеху следователю, который знает гораздо больше, чем можно себе представить.
— Ты зря так напрягся, — без труда перехватив ход мыслей парня, сказал следователь. — Галка тут ни при чем. Почти. Просто мы с ее отцом старые приятели. Она пошла к папе рассказать о великом ясновидящем, перед которым открываются глубины грядущего, испросить, так сказать, отеческого совета. Ну, а мы, люди не столь наивные, быстро вытянули из нее все о тебе. Расслабься. Обвинение против тебя пока не выдвигается. С одной стороны, я обещал это Галке, но, главное, мне нечего тебе предъявить. Ты слишком мелкая сошка, чтобы участвовать в убийстве. Ты что-то знаешь — факт, но вытянуть из тебя клещами неизвестно что… — Поршев разочарованно цыкнул зубом. — Я только хочу тебя предупредить, парень, что ты вляпался в серьезное дело. Вляпался, наверное, неглубоко, но любой неверный шаг может стоить тебе жизни. Даже если будешь сидеть на месте: не факт, что уцелеешь. Тебя, скорее всего, вычислят и уберут. Так что ты подумай хорошенько. Еще не поздно рассказать мне все, и тогда, возможно, я тебе помогу сохранить твою компьютерную голову. А нет — составишь компанию Бояршинову. Будете общаться по загробному Интернету и являться на земных экранах в виде демонов и вирусов. Подумай, парень, пошевели своими электронными мозгами.
Он встал, не положив даже, а припечатав к столу сложенный листок бумаги, на котором, надо полагать, значились его координаты. Встал и, не прощаясь, чтобы не осквернять театральности своего ухода, зашагал к выходу. Если бы не в дым обкуренная девица в кислотном мини, налетевшая на следователя у самых дверей и с глупым смехом обсыпавшая его конфетти, Поршев ушел бы не менее драматично, чем тень отца Гамлета из одноименного блокбастера Шекспира. Обсыпанный разноцветными бумажками, старший следователь Поршев смотрелся не столь значительно, но это слабо утешало Нерона.
Глава 7
Грохот автоматной очереди заставлял трепетать стекла серванта и мерзко звенел, отражаясь от стен. Можно было бы пощадить соседей и надеть наушники, но Нерону хотелось создать побольше шума. Побольше шума, побольше треска, разрушений и крови. Он лупил компьютерных противников, разряжая оставшиеся в обойме пули в уже распростертые и даже исчезающие с экрана тела. Пальцы сжимали мышку, как рукоятку боевого оружия, указательный палец буквально влип в клавишу, посылая беспрерывные очереди во все, что казалось движущимся объектом. Десятки уровней, сотни измочаленных трупов, три часа беспрерывной игры, а злость все не выветривалась.
Добраться бы до этой серой мышки Галины! Нет, он, конечно, не поднимет руку на девушку, но ему есть, что сказать. Наплевать на ее папашу, тем паче плевать на протекции Ильи, Сергей выдаст этой стукачке такую трель, покажет такие глубины великого языка, что у девочки уши свернутся в бутоны и втянутся в голову! А еще он безо всяких сантиментов и дипломатичных формулировок объяснит ей, какой из нее дизайнер, расскажет, откуда растут ее тонкие кривенькие ручки, и на сколько (в штуках) извилин тянет ее причесанная раскрашенная головка, забитая мусором.