Но это все треп на глобальные темы, свойственный как раз сторонним наблюдателям, а Сергею было не до этого, потому что именно он «попал». Адреналина — хоть разливай по чекушкам и продавай.
Самое скверное, что избыток адреналина шибко мешает соображать. Всякие кривоногие умники любят рассуждать о том, что в экстремальных ситуациях организм человека сам принимает спасительные решения: куда бежать, как перепрыгнуть восьмиметровый ров, чем огреть врага по голове так, чтобы обезвредить его сразу на пару месяцев. Но это все решения на уровне спинного мозга, достойные разве что питекантропа или обезьяны. Сергею требовалось решить задачку посложней, человеческую, с кучей неизвестных, минимумом постоянных и без шанса свериться с ответом. И ничего не выходило. Только-только удавалось сосредоточиться на каком-то варианте, как хваленый первобытный инстинкт выскакивал из своей табакерки и принимался носиться по мозгам с воплями: «Бежать! Бежать! Бежать!», сея панику.
Нужен был сценарий, вполне достойный Жапризо или Абе, такой, чтоб обвести вокруг пальца сразу всех, а самому выскочить из этой западни с минимальными потерями. И, черт возьми, Сергей был в состоянии такую комбинацию найти, он вполне верил в себя. Все бы ничего, если бы не эти проклятые сновидения. Самый большой «икс» в этом уравнении вдоль и поперек неизвестный. Может, игнорировать его, как заурядный компьютерный «глюк»? Если непонятно, на что он влияет и с чем его едят, то что с ним делать? Задвинуть в угол! Выкинуть прочь, как лишнюю деталь… Или?..
Сергей, голодным тигром мотавшийся по комнате, застыл, глядя на свое блеклое отражение в стекле серванта.
Или?..
Неожиданный ход, пришедший на ум, стоило обдумать. Но сначала надо было извлечь эту идею из-под груды других мыслей и мыслишек, обмахнуть ненужную пыль, как археолог очищает попавшийся в толще грунта драгоценный черепок, взвесить в руке, осмыслить, покрыть защитным лаком, провести кое-какие анализы.
Сергей обхватил голову руками, словно надеясь таким образом зафиксировать промелькнувшую формулу. Зарождающийся в мозгу сценарий предполагал не просто использовать проклятые видения, но и сделать их предметом торга, использовать в игре на правах золотых фишек.
Сейчас… сейчас…
Сергей зажмурился, сжал виски, даже заурчал от натуги, как загружающийся диск.
Он даже не сразу сообразил, что следом за этой идеей врывается в его череп волна боли, черный цунами, вздыбивший серые клеточки, расправивший, растрепавший на ветру, как развешанные простыни, все извилины, ослепивший молниями, осыпавший искрами болезненных уколов от ушей до темени. Почти теряя сознание, уже опрокидываясь навзничь, Сергей успел выковырять из кармана джинсов упаковку таблеток — кое-что получше папазола, «для опытных пользователей» — и пихнул между сжатых зубов, чувствуя как сквозь разрывающуюся упаковку проступает целительная горечь.
Серый дом, буквально давящий своей фундаментальностью и кряжистостью форм, напоминающий больше башню средневекового замка, чем современное жилье. Мелькает фрагмент гигантского, как теннисный корт, рекламного щита, нависающего над широкой улицей со здания напротив. Дверь подъезда открывается, выпуская мальчика с огромной сумкой-рюкзаком за плечами. Затем закрывается, мягко щелкнув замком. Потом появляется рука в едва заметной прозрачной перчатке, прикладывает к замку магнитный ключ, тянет за ручку двери. Подъезд. Нехарактерный для России подъезд — чистый, светлый, ухоженный, но именно российский. Даже столичный, в крайнем случае, Питерский. Один из тех домов, что строили в сталинские времена немцы…
Сергей успевает узнать этот подъезд, прежде чем провалиться в полусон-полуобморок.
Есть срочный разговор. Очень срочный.
Сергей критически посмотрел на составленное сообщение. Не лучше тех шести, что он уже стер, так и не отправив. Из этого текста следует, что сам автор в беде, что ему нужна помощь, а значит, из него можно веревки вить. Не годится.
Сергей стер строчку. Какое-то время он сидел, глядя на чистое поле экрана и бесцельно теребя клавиши мыши, как казачий атаман оглаживает рукоять верной шашки.
Наконец, он решился.
В 12.00. Там же.
Самое то. Лаконично, жестко, по-деловому.
Сергей нашел в архиве номер Поршева и отправил сообщение.
Оставалось еще три с половиной часа, чтобы позавтракать, собраться, дойти до «Путины», а главное, додумать все детали предстоящей игры.
Уже выходя из дома, он выключил модем, и тотчас заверещал звонок телефона. Сергей подумал, прежде чем брать трубку, но, видимо, мало подумал, потому что до боли знакомый Лилин голос, продирающийся сквозь рев колонок: