— Я уже объяснил, — сказал Сергей зло. — Я все объяснил вам, и ваши проблемы, что вы никак не можете мне поверить. По вашей милости меня вот-вот пришьют, а вы…
— Что я? Я тебе не Фокс Малдер из «Секретных материалов». Я расследую вполне земные преступления. Всеми доступными средствами. А ты играешь тут в какие-то прятки-пятнашки и не даешь мне нормально работать. Кстати, я могу арестовать тебя, как минимум, за сокрытие улик. Поедем к нам в отдел, а там уж мы выжмем из тебя правду. И про Бояршинова, и про второй труп, и про все остальное. Там многие молчуны становятся разговорчивее, а всякие закомплексованные придурки начинают излагать все четко и понятно…
— Ну да, «Желтые страницы», — хмыкнул Сергей, — слышали. Только ничего вы из меня не выбьете. Нечего выбивать. Забавно, кстати, будет, если за время моего ареста хлопнут какую-нибудь шишку, а я на суде заявлю, что двадцать раз предупреждал вас о покушении. Интересно, кстати, что вы мне предъявите? Кроме валенка с песком и противогаза с пробкой? Обвинение в незаконном просмотре служебных снов?
Поршев опять задумался. Судя по всему, это занятие ему нравилось.
— Ты мне не нравишься, — сказал он после раздумья. — Скользкий ты тип, и я никак не пойму, чего ты добиваешься. Но допустим, что тебе и впрямь прижали хвост. Тогда мое единственное предложение. Ты выкладываешь про второе убийство и называешь имя этого сутенера. А я проверю насчет утечки, проверю насчет убийства и прикину, чем тебе можно помочь.
— Ловко! — усмехнулся Сергей. — Я вам все выкладываю, а вы, может быть, подумаете…
— А у тебя нет другого варианта, парень. Я тебе ни на грош не верю. Ни про сны твои, ни про утечку. Хочешь говорить — говори. Если на кону твоя шкура — спасай ее, а мне до лампочки: трупом больше, трупом меньше. Неизвестно еще, в моем ли районе грохнут твоего политика.
Какое-то время Сергей смотрел в спокойные холодные глаза следователя, а потом стал рассказывать.
— Ну как?
Прозвучавший возле локтя милый Галин голосок не слишком удивил Сергея. То есть появление Галины здесь, у выхода из «Путины» в это заповедное для завсегдатаев время было само по себе неожиданно. Но с другой стороны, появление этой девочки здесь было объяснимо: как-никак она в дружбе с Поршевым. А с еще одной стороны, если уж неприятности начинают сыпаться на голову, то почему бы не упасть еще одной?
— Ну как? — повторила девушка свой вопрос чуть громче.
— Как тот дурак! — огрызнулся Сергей, но остановился. — Тебе что от меня надо?
— Поговорить, — просто сказала Галина.
— О чем?
— Я хочу с тобой работать.
— Правда? А я вот с тобой не хочу работать.
— Почему?
— Не хочу и все. Ты мне не нравишься.
— А ты мне, наоборот, очень даже симпатичен.
— Чего?
— Ты мне нравишься как специалист и как человек, — сказала Галина, глядя ему в лицо. — И как парень.
Сергей хотел ответить что-нибудь оригинальное и остроумное, но растерялся и только глотнул воздух с выражением возмущенной рыбы.
— Честно говоря, я не слишком удачно сделала тебе свое предложение, — продолжала девушка. — Но мне очень понравилась твоя реакция.
Сергей хмыкнул, вспомнив свою реакцию и те теплые слова, которыми ответил на предложение.
— Чем же она тебе так польстила?
— А она мне как раз и не льстила. Наоборот. Но ты не стал обсуждать мое предложение за спиной у товарища…
— Сейчас ты споешь мне, что провоцировала меня и проверяла на вшивость?
— Может быть.
— Мексиканский сериал просто! — Сергей скорчил гримасу и заверещал высоким голосом. — Хулио, ты не па-анимаишь! Я должна была проверить свои чувства к тебе, прежде чем доверить тебе взять меня себе. Ты не можешь сердиться на меня теперь, когда я закончила проверку тебя…
— Так ты все же смотришь иногда телевизор, — невозмутимо заметила Галина.
— Слушаю. У меня за стенкой слепая бабушка живет, она обожает эту чушь и врубает ее на полную мощность; мне за стенкой все слышно.
— Если она слепая, то зачем ей звук?
— Затем, что слепая и может не сидеть у экрана. Она по квартире ходит, на кухню, в туалет, в магазин может уйти, а диалоги слушает, как радиопостановку, и звук на полную катушку, чтобы везде слышно было.
— Забавно.
— Очень. Но сути дела это не меняет. Я тебе не верю.
— Правильно. Ты не веришь мне, Поршев не верит тебе, я не верю Илье, а ты Илье веришь, как блаженный кардиналу. Так ведь?
— Мы друзья, — осторожно ответил Сергей.
— Друзья, — повторила Галина, смакуя это слово с каким-то странным удовольствием. А потом вскинула на парня прищуренный взгляд. — А ты знаешь, сколько этот твой друг зарабатывает на вас? На тебе и остальных друзьях вашей компании?