Вчера вот злость взяла, позвонил этому Витьку и ткнул в первую попавшуюся фотку: желаю! Не только из-за денег этих неуплаченных разозлился Сергей. Даже не столько из-за них. Просто накатило вдруг, наложилось одно на другое, захотелось что-нибудь сломать, разбить, засандалить кому-нибудь ядреный вирус, нагадить, набить, наорать.
Сначала нахлынуло, потом вроде немного отпустило. Пока ждал свой заказ, уже и передумал, уже хотел позвонить отказаться, хотел дверь не открывать, но не успел позвонить и дверь открыл. Симпатичная оказалась девчонка, веселая. Передернуло от ее деловитости: «Горячая вода есть? Какую губку можно взять? Койка там?» Как-то тоскливо стало, когда, плюхнувшись рядом, голая, душистая, жаркая, она обвила его, нежно коснулась губами подбородка и прошептала, обдав ментолом, совсем не то, что хотелось, совсем не романтичное: «Минет тоже с резинкой».
Злость и напряжение быстро прошли, опустошив и оставив непривычное ощущение стыда и неприязни. Плюс к тому вступило что-то в голову, короткая вспышка боли, какой-то глупый, непонятный образ. Обычно голову у Сергея пронзало болью после бессонной ночи за работой, когда глаза наливались алым и отказывались смотреть даже на безопасный «ТФТ». Сквозь затухающие вспышки пульсирующей боли проступила еще грустная мысль о том, что теперь от братков точно не получишь ни копейки. В лучшем случае пришлют еще пару раз такую же деловую девочку. Настроение совсем поехало и упало. Дернул его черт связаться с этой порнухой. Дернул его черт завязаться с этим Ильей. Теперь и непонятно, как быть: накопилась гора сделанной наполовину и на все сто, но неоплаченной работы. И бросить все это жалко, и вкалывать, как китайский коммунар, не хочется. Ведь если Сергей расплюется с Ильей, то уж точно не получит денег ни за проституток, ни за туалетную бумагу, ни за консервы, ни за ресторан. Вот ведь, чемодан без ручки…
Сергей думал эти невеселые мысли, а пальцы его плясали по клавиатуре, беззаботно танцуя, словно сами знали, на что и когда нажать. И вот уже потемнел белый прямоугольник, проступили знакомые контуры, зашевелились плавники, побежали пузырьки, и проклятая селедка двинулась, шевеля хвостом, чуть медленнее, чем нужно, но поплыла, тварь заморская, поплыла…
И в этот момент вспыхнуло перед глазами, будто изнутри экрана бросили пакетик с яркой краской, и он лопнул, ударившись о стекло, разлетелся звездой.
Сергей зажмурился и закрыл лицо руками, надавив на глазные яблоки. Посидев с полминуты, он осторожно отвел руки и поднял веки, подозрительно взглянув сначала на окно, потом на экран монитора.
Такие внезапные приступы не редкость. Дело почти привычное. Боль обычно возникала вдруг и ниоткуда, словно где-то в глубинах монитора, в недрах сети, притаился коварный снайпер, ждущий своего часа, и — хлоп! — боль отравленной пулей втемяшивается над бровью, вгрызаясь в кость, въедаясь в мозг.
Вот опять!
Сергей с размаху приложил ладонь ко лбу, будто комара раздавил, оттолкнулся ногами, откатываясь от стола, от монитора, от смертоносного излучения. Боль пульсировала под черепушкой, бесновалась, дергая то одну, то другую струнку, посылая импульс то в руку, то в желудок, то в пах, то в колени, упиваясь обретенной ненадолго безраздельной властью, торопясь насладиться своим могуществом, своей безнаказанностью.
И Сергей крючился, корчился, сползал на пол, прикладывал висок к батарее летом или к оконному стеклу зимой. Один раз Сергея уже и вырвало. Прямо на дорогую эргономичную клавиатуру, не упомянутую выше, а на ту, что стояла прежде.
Вспышки боли порой такие яркие, что перед мысленным взором Сергея разбрызгивалось не просто яркое пятно, не просто калейдоскоп пятен, колечек, искорок, каковые сыплются, если получишь невзначай кулаком в глаз или не успеешь отвернуться, когда сварщик коснется электродом железяки. Сергей на долю секунды мог увидеть чье-то лицо, чьи-то руки или профиль. Как бы кадр из жизни, показанный на мгновение — не разобрать деталей, не определить место действия, — раз, и погас волшебный фонарь. Иногда эти лица принадлежали знакомым Сергея, чаще — незнакомым. Пару раз мелькнули знаменитости: рок-звезда и один крупный коммерсант.
Это походило на обрывок сновидения, непонятного, алогичного, но яркого и памятного. Сам Сергей считал подобные пируэты своего мозга сбоями сродни компьютерным «глюкам»: программа случайно зацепила информацию не из той строчки, пихнула ее на экран монитора, сама же спохватилась и отбросила на место, как горячую крышку кастрюли.