Молодой человек в ужасе замер на пороге. Куда бежать, на кухню, куда пробралась эта ходячая катаклизма, или в комнату, где минуту назад еще потягивалась на кровати Галина?
В голове стремительным потоком пронеслись вопросы типа:
— Что ей здесь надо?
— Слышала ли Галка, что в квартире посторонний?
— Как быстро выставить Лилю за дверь?
— Что там Галка?
— Почему так не везет в этой жизни?
Ответов на вопросы не последовало, хотя, не считая последнего, все они исключительно практические. В комнате произошло какое-то движение, и Сергей шагнул было в ту сторону, но тут на кухне что-то основательно грохнуло, жалобно зазвенело и упало на пол, Лиля витиевато чертыхнулась, если можно так сказать о трехэтажной непечатной фразе.
Влетев на кухню, Сергей увидел Лилю с бутылкой пива в одной руке и вилкой в другой. Даже сквозь дымовую завесу чувствовался запах спиртного. Ящик стола, где лежали столовые приборы был выдвинут, дверцы шкафчиков открыты. Две ложки и нож валялись на столе перед Лилей, но внимание молодого человека привлек предмет, валявшийся у ее ног.
Сергей бросился вперед и, оттолкнув гостью в сторону, поднял фигурку балерины. Правая рука танцовщицы отсутствовала, вместо нее торчал над плечом пенек, напоминающий генеральский погон времен последней войны с французами. Судя по всему, ей пытались сковырнуть пивную крышку.
Молодой человек распрямился, надуваясь от гнева, но Лиля не обратила внимания на выражение его лица.
— Блин, как ты живешь? Пиво открыть нечем! — она попыталась поддеть пробку вилкой, но неудачно.
— Слушай, ты! — Сергею нужно было выдать пару фраз ей в лицо, говорить с затылком было вдвойне обидно.
— Кстати! — сообщила Лиля, обернувшись на этот окрик. — У тебя там кто-то трахается. Ты не участвуешь? — она выдержала секундную паузу, заржала здоровым смехом колхозной кобылицы и добавила сквозь смех: — А то я думала, ты мне изменяешь!
— Слушай, ты! — Сергей сжал кулаки, чувствуя, как врезается в ладонь разбитая балерина. Гнев, не желая выходить из него словами, натягивал мышцы рук, подталкивал под локти, требуя приложиться к этой раскрашенной пьяной физиономии, и только какие-то врожденные предохранители удерживали молодого человека от удара.
— Мы сегодня в бильярд играли, — продолжала Лиля, отвернувшись к неприступной бутылке. — Гадская пробка! И гадские шары! Видел когда-нибудь кривые шары? У них кривые шары! Все на хер проиграла! А играли на «американку». Пришлось танцевать им на столе. Но я им покрошила посуды! Вспотеют расплачиваться! Халдей пищал, что один бокал двадцать грин стоит, а уж я им набила! Баксов на триста! — снова счастливое ржание, сменившееся вспышкой гнева. — Чем пиво-то открыть?! Хочешь, чтобы я тут издохла, как рыба об пляж?
— Вали отсюда! — наконец выдохнул Сергей.
— Я, кстати, так и не поняла, куда ты в прошлый раз улетучился, — продолжала Лиля, не обратив на реплику внимания. Ей удалось-таки подцепить крышку и жестяной кругляш пулей ударил в потолок, выпустив на стол волну желтой пены. Судя по всему, бой с бутылкой продолжался уже давно, и ячменный напиток успел изрядно растрястись.
Молодой человек услышал за спиной движение, обернулся и увидел Галину. Девушка была уже одета и поспешно обувалась, не глядя в сторону кухни.
— Галка! — Сергей бросился к ней, попытался схватить за руку, но девушка зло отмахнулась.
— Теплое, как козлиная моча! — объявила Лиля, сделав два шумных глотка.
— Галь… — Сергей бросил яростный взгляд в кухню, но что такое взгляд? Была бы под рукой граната. За неимением гранаты он лишь беспомощно развел руками, в отчаянье наблюдая, как Галина пытается трясущимися пальцами застегнуть застежку туфли.
— Галь, подожди, пожалуйста…
Девушка, стиснув зубы, продолжала схватку с ремешком.
— Да пусть катится! — высказала свое особое мнение возникшая на пороге кухни Лиля. — Таких соплюшек сейчас по переходам сколько хочешь. Чего ты в нее вцепился? Чего она может-то?
Галину словно стегнули плеткой, мгновение — и она уже оказалась за дверью. В расстегнутой туфле, с глазами полными слез, она не стала дожидаться лифта и побежала по лестнице.
Сергей бросился было следом.
— Галь! Галя!
— Отстань от меня! — выкрикнула она так, что явно не стоило ее преследовать.
Молодой человек смотрел ей вслед, и каждый удар каблучков по ступеням бил по его натянутым струнами нервам. Неплохое получилось бы соло, зазвучи эти нервы на радио.
— У тебя орешков нет? — беззаботно спросила сзади Лиля. — Мне кешью нравятся…