— Во, смотри, смотри!
Легчайший поворот головы, фиксация объектов в пространстве, еле заметный разворот торса – он просто читает журнал.
Однажды Лев Глебович заявился в отель с какой-то раскрашенной дамочкой в мехах – это при почти тридцатиградусной жаре, – подозвал управляющую и передал ей свою спутницу, сопроводив небрежно брошенной фразой:
— Симпапулька, по полному разряду!
И поспешно смылся.
Женщина скинула свою шубу на руки Ксении, не ожидавшей такого жеста, а потому чуть ее не уронившей, недовольно закатила глаза, оглядела лобби, упала в ближайшее к бару кресло, уставилась на девушку и протянула:
— Ну, и что у вас тут есть? Хочу шампанского! А ты – будь рядом. И шубку мою подержи у себя, только аккуратно: это очень дорогой мех, он мгновенно слеживается. Смотри у меня – спрошу за нее с тебя, если что. Годовой зарплаты не хватит.
Их разделяло метров пять-шесть.
Управляющая с этой шубой выглядела… забавно. Она явно не могла сообразить, куда ее деть. Подозвала официанта, тот принял заказ. Ксения выразила желание отнести меховое изделие в свой кабинет и разместить там на плечиках. На что дамочка рассмеялась и сказала, что с этой шубы она глаз не намерена спускать, «Так что будь добра – поноси уж».
На лице Ксении, вставшей на некотором отдалении за спиной гостьи, отображалось всё, что она думает по поводу происходящего. Нет, ну правда – всё. Одной рукой она нервно поправляла полы своего светлого пиджака. Шуба кочевала с локтя на локоть. Спутница Льва, которого и след простыл, время от времени поворачивалась к управляющей, глазами сообщая: «Я слежу за тобой». На это «красное платье» отвечала кривоватой улыбкой. Поймала на себе ироничный взгляд врача, отправила яростный молчаливый ответ, отвернулась в сторону. Она закипала, градус нагрева можно было почувствовать за километр.
— Обычное дело, — пробормотал бармен, — Гости часто относятся к ней, как к прислуге какой-то. Уверен, это еще не конец.
— Разве это не работа управляющей – всем вокруг угождать? — врач находил ситуацию забавной, но не из ряда вон выходящей уж точно.
— Ну в целом – да. Но у Ксении Борисовны и так дел хватает, смотри, как нервничает. Вешалкой служить вроде не входит в ее обязанности.
Действительно, управляющая время от времени смотрела на часы и притопывала ногой. Глаза ее становились все уже и уже.
«А по-моему, она бесится потому, что чувствует, как нагло ее разглядывают»
Поймал себя на этой мысли и по лицу сама собой начала расплываться довольная ухмылка. Надо себя все-таки как-то сдерживать. Юра развернулся от бара на 180 градусов. Демонстративно отложил журнал, взял в руки кружку с чаем, положил локоть свободной руки на поверхность стойки и совершенно открыто начал рассматривать управляющую и ее «подопечную».
«Ну, точно…»
Розовеющие щеки – прекрасно видно, напряженная поза, смотрит куда угодно, только не на него. Линия губ все тоньше и тоньше. Злится.
21:20
— Юр, аллё! Ты чего творишь? — бармен забрал из-под локтя пустую кружку.
— Слушай, ты как-то уж больно о ней беспокоишься, или мне кажется? Виды? — тихо ответил врач, не поворачивая головы.
— Да упаси Боже. Тут и без меня желающих предостаточно! Просто вся эта катавасия вечно на моих глазах происходит, в какой-то момент начал ее жалеть.
«Желающих предостаточно? И где они, желающие?»
— Дьявол в нюансах. Жалость может унизить. Вряд ли Ксения Борисовна сейчас хочет, чтобы ее жалели.
— Так ты мне на вопрос то и не ответил: ты чего творишь? Виды? — шепотом передразнил врача Саша.
— Да упаси Боже, — ответил тот в тон. — Военные действия. В вялотекущем режиме.
— Значит, виды, — резюмировал бармен и поспешил на всякий случай скрыться в дальнем углу бара.
Юра пропустил ремарку мимо ушей.
«Еще один болельщик выискался! Много вы понимаете…»
Ксения тем временем совсем разнервничалась. Еще раз взглянула на врача, и он считал в ее глазах: «Знаете что? Сейчас я Вам эту шубу знаете, куда…?»
Она уже сделала в его сторону широкий решительный шаг, сверлящий взгляд не предвещал ничего хорошего… Дальше все произошло мгновенно. Слева! Она совсем не смотрела по сторонам. Совсем. Проблема Борисовна. Сделала этот шаг и тут же налетела на официанта, как раз двигающегося в ее сторону с левой стороны и балансирующего с подносом, на котором громоздится кувшин с морсом и два стакана. Врач на секунду закрыл глаза. Грохот. Звон стекла. Вскрик.
22:20
Поднос на полу, осколки повсюду, красное пятно на манжете пиджака, обтекающая шуба, налетевшая на управляющую голосящая гостья… Укоряющий взгляд бармена.
«Поиграли в гляделки…»
Врач оказался рядом слишком стремительно даже для себя самого. Ну надо же было убедиться, что это пятно – всего лишь морс, а не кровь. Бесцеремонно схватил за запястья в поисках порезов, оглядел с макушки до пяток. Вроде цела. Повернулся к гостье, улыбнулся как мог приветливо, и произнес:
— Прошу прощения. У Ксении Борисовны сегодня очень тяжелый день, почти сутки без сна, видимо, организм взял своё… Не сердитесь. Вашу шубу мы сейчас отдадим в химчистку, через час получите ее назад. Если желаете, я лично прослежу.
Дамочка, чье лицо еще полминуты назад было искажено гримасой злости, мгновенно взяла себя в руки.
— А Вы кто, простите?
— Врач отеля. Юрий Сергеевич. Прошу Вас, не нервничайте. Со всеми бывает. Если хотите, пройдемте в мой кабинет, подыщем для Вас что-нибудь успокаивающее, снимем напряжение.
Да, он прекрасно отдавал себе отчет в том, что именно говорит. Отдавал себе отчет в том, как он это говорит. Зато какой эффект.
Гостья как-то сразу заулыбалась, согласно кивая:
— Да, пожалуй, Вы правы. Не помешает…
— Тогда пойдемте. Тут недалеко.
Зато Ксения, в чьем взгляде лишь за пару минут до этого промелькнуло нечто, похожее на благодарность, сделала страшные глаза.
«Нет, ну а как Вы думали? Да, второй раз! Да, за неделю…»
— Шубу в химчистку сдайте, Ксения Борисовна, — еле слышно процедил врач сквозь зубы и повел гостью в кабинет.
— Знаете, — произнес он, отойдя на безопасное расстояние, — у меня жена, собака и четверо детей. Иногда только успокоительное и спасает…
Кстати, какой там счет?
24:21
«Да, все-таки, стоит признать, 21»
Все же он испугался.
Медкабинет
Она потом зашла к нему за бинтом. Прихромала, если быть точнее. Подвернула ногу и вылетевшей из туфли ступней наступила на осколок: на единственный, черт подери, пропущенный при уборке осколок. Что интересно, перед тем, как войти, управляющая постучала в дверь. Появление ее в кабинете оказалось неожиданным вдвойне.
Стелла Анатольевна слилась просто мгновенно, в качестве оправдания приведя железный аргумент – рабочий день окончен.
— Оооо, Ксения Борисовна… Что на этот раз? — врач, честно говоря, пребывал в недоумении. Девушка стояла в дверях, не решаясь войти. В одной руке держала туфлю, опиралась на подъем левой ноги. — Вы ошиблись дверью: здесь Вам не обувная мастерская.
25:21
Со своей позиции она оглядела кабинет, очевидно, рассчитывая увидеть в нем ту гостью, спутницу Льва. А что ее искать? Она как зашла, так и вышла через три минуты: Стелла быстро взяла ее в оборот. У них с врачом был негласный договор: Юрий Сергеевич приводил в кабинет очарованных женщин, а она их одним своим присутствием быстро разочаровывала. Брала клиенток на себя, так сказать, мгновенно считывая все с его лица. Она помогала ему, а он ей: отпускал с работы, когда ей было необходимо, из раза в раз входя в ее положение, поддерживал словом и делом в период жизненных неурядиц. Просто время от времени болтал с ней по душам, в конце концов. Стелла была одиноким человеком. Два одиноких человека в одной комнате. Только если Юрию Сергеевичу в таком состоянии было вполне комфортно, то ей – нет.
— Можно войти? — очень тихо, еле слышно. Как студентка, опоздавшая на полпары.
— Вы же уже пришли. Входите, — он уставился в монитор. Боковым зрением, тем не менее, подмечая, что Ксения наступает на ногу странно. Наступает на носок. Что там у нее? Присела на краешек стула.