Выплыв из корабля и держа за шкирку бывшего раба, я старался не смотреть вниз. Мне было очень страшно, но любопытство оказалось сильнее. Бросив взгляд на корабль, я увидел Октопуса — олицетворение самой смерти. Невозможно описать словами ужас, который охватил меня при виде этого монстра. По сравнению с ним бриг казался игрушечным.
Наши взгляды встретились. Я могу поклясться, что он смотрел мне прямо в глаза. Затем я услышал у себя в голове слова: «Дети, нужна еда». От этого у меня мурашки побежали по коже. Я стал грести наверх с удвоенной, нет, с утроенной скоростью.
***
Палуба «Удачливого Рони».
То же время.
Дориан и Марат стояли, опершись о борт, и, кажется, забыли, как дышать. Бригантина «Железного» Арни уже как несколько минут скрылась под водой, а Артура всё нет и нет. По расспросам гребцов, коих он освободил. Парень оставался с последним неосвобождённым гребцом.
«Я всех прирежу если малой не выживет», — бросил в сердцах тогда им капитан.
— Человек за бортом. Все немедленно устремили свои взоры туда куда указывал человек находящийся в вороньем гнезде.
Примерно в пятидесяти метрах от корабля люди заметили, как кто-то плывёт странным способом. Этот кто-то грёб одной рукой, а другой — обхватив за шею другого помогал тому удержаться на воде.
— Этот Артур, я уверен — воскликнул Марик.
— Это и морском ежу понятно, — раздражённо ответил Дориан. На самом деле он очень переживал за мальчика, пусть и не как за родного сына, но как за племянника — это точно.
— Рулевой разворачивайся, надо подобрать кое-кого, а после выпороть. Русалку ему в жёны.
Корабль развернули, и через некоторое время подобрали двух обессиленных людей.
— Как же мне хочется всыпать тебе ремня малой, — Капитан крепко обнял Арти.
Когда Дориан выпустил меня из своих крепких объятий, я, вынув из ножен меч, подошёл к толпе, что смотрела на меня. Кто-то с благодарностью, а кто-то, понурив голову, пытался скрыться за чужими спинами в надежде, что я их не узнаю. Но толпа бывших рабов расступилась, оставляя тех, кто сбежал, не став помогать товарищам. Все всё прекрасно понимали.
Взмах — и два человека упали на палубу с перерезанными горлами. Я же, очистив клинок от крови, направился к себе в каюту, сопровождаемый общим молчанием, которое, как мне показалось, было наполнено одобрением.
Глава 3
Глава 3.
Необычный учитель.
Я проснулся вечером следующего дня, чувствуя себя невероятно плохо из-за последствий употребления эликсиров. Хоть я и проспал почти целые сутки, ноги едва держали меня. Да, биокорп у меня весь такой из себя — мощный, но такие нагрузки и ему сложно переварить. Как мне подсказала Оле, со временем моё тело станет во много раз крепче и выносливее, но для этого мне нужно развивать его. Заниматься физически, употреблять кристаллы и хорошо питаться. Заниматься я занимаюсь, ем достаточно, а вот с кристаллами — беда. Где брать, понятия не имею.
Выйдя на палубу, я с наслаждением вдохнул морской воздух. Даже живя на острове, я всегда ощущаю, что в открытом море он особенный — более насыщенный и вкусный, я бы сказал.
— Ну ты вчера дал! Знаешь, ты рисковый, Арти, — с уважением произнёс Марик, сидевший на палубе и вырезавший что-то из дерева ножом. — Как себя вообще чувствуешь?
— Как отбивная в столовой, — ответил я, устраиваясь рядом с ним на соседнюю бочку.
— Гребцы рассказали, что произошло там внизу, — начал он говорить, наблюдая за моей реакцией. — Дориан и команда «Удачливого Рони», все единогласно подержали тебя в том, что ты сделал. Заметив, что я не обращаю на него внимания, он продолжил:
— Хочу сказать, тебя никто не осуждает. Мы всё понимаем.
— Не могу сказать, чтобы меня сильно беспокоило чьё-то мнение по тому, что я сделал, но пусть будет так.
Кстати о том, что произошло на палубе. Меня и вправду не волновало совершённое мною убийство. Бросив людей, они подписали себе приговор.
Олька в свою очередь проигнорировала этот инцидент, не став читать мне нотации. За что я был ей весьма благодарен.
— Чем занимаешься?
— Да вот, — протянул он руку с поделкой, в которой легко угадывались очертания затонувшего корабля, — вырезаю бриг. Он был очень красивым, и я решил его увековечить.