– Ну что, Астахов? Высматриваешь новую жертву? – раздался голос за плечом.
– Отстань, Илюх. Ничего не будет.
– А мне кажется, Репин серьезно настроен. В чате вовсю обсуждают, что может привлечь новую жертву.
Я развернулся и уставился в наглые глаза Малахова, улыбочка ехидно растягивала губы. И вообще, мне кажется, он был просто в восторге от самого себя.
– Жертва, Малахов, – это заяц на охоте, – заметил я и отвернулся от придурка.
– Ну-ну.
Песня все еще продолжалась, только вся магия голоса разрушилась замечаниями Ильи и сообщениями в мессенджере, который я опять открыл, чтобы быть в курсе дела. Оказалось, что все мои друзья, кроме Томпсона, уже высказали свое мнение и даже поспорили с Репиным о том, кто окажется круче в этом году.
Меня дико выбесила ситуация, я-то думал, что все это стоило закончить после происшествия в прошлом. И я точно не собирался делать то, что сейчас мне казалось гадким и пошлым. Но для остальных учеников, видимо, весь этот движ являлся развлечением на целый год, как будто гемора с ЕГЭ и репетиторами им не хватало. Я злился и не завидовал тому, кто попадется под руку.
Линейка закончилась, и вокруг все стали толкаться, поток двигался в сторону входа в школу. Я тоже повернулся в его направлении, все еще зависая в чате и просматривая сообщения.
– Ник, ты чего молчишь? – Мила подхватила меня под руку и заглянула в смартфон. – Мы там за тебя горой.
– Отлично, – выдавил я сквозь зубы. – Кто-то просил?
– Ты чего такой злой?
– Не понимаешь, да?
Я остановился и посмотрел внимательно на нее.
– То, что случилось весной, для вас вообще ничего не значит?
Мне хотелось встряхнуть ее, заорать и дать оплеуху, но я знал, что для всех случившееся осталось всего лишь мелким происшествием, о котором совет сказал «бывает». Хотелось крикнуть им, что бывает у кошки четыре ноги, а вот это вот – это трагедия. Поэтому объяснять Миле ничего не стал, а всего лишь вырвал у нее из захвата руку и потопал за своим классом, ускоряя шаг.
Возле стеклянных дверей на ступенях стояла кучка парней во главе с Репиным, они ржали и поглядывали по сторонам. Матвей явно хотел быть тем, кто попадется мне под руку, но я решил пройти мимо. Даже отвернулся, чтобы они меня не заметили, но эти придурки так просто не могли отстать.
– Эй, Астахов!
Это был Матвей. Я продолжал делать вид, что очень тороплюсь на урок.
– Ник, подожди!
Он нагнал меня на первом этаже, когда я собирался подниматься к нужному кабинету, и дернул за рукав форменного пиджака.
– Астахов!
– Ну, что? – наконец остановился я.
Репин скинул рюкзак и схватился за перила лестницы, делая вид, что очень сильно запыхался, догоняя меня. Я ждал, когда он заговорит.
– Почему ты молчишь? – улыбнулся он одной стороной губ, вышло это издевательски.
– Потому что я сказал – нет.
– Короче, ты остаешься в стороне? Так? – продолжал посмеиваться он.
– Я просто не участвую в этом, понял?
– Понял-понял.
Он все еще продолжал ухмыляться, презрительно рассматривая меня.
– Типа это игра для дурачков? Развлекайтесь, детки?
Начав разворачиваться к лестнице, остановился, чтобы посмотреть в его наглую физиономию. Мимо нас бегали малолетки, задевая своими огромными рюкзаками, проходили девочки, поправляя длинные волосы и громко смеясь, чтобы привлечь внимание, но лично мне ни до кого не было дела. Репин же улыбался в ответ и подмигивал всем.
– А для тебя, Матвей?
Он вдруг стал серьезным.
– Для меня это способ сказать свое «нет» системе. Сказать, что ни фига вы нас не прогнули.
– А-а. Это же так важно – быть не таким, как все.
Хотелось рассмеяться ему в лицо, но не стал: слишком уж нетерпеливо и серьезно он выглядел. Но как бы он ни выпендривался, все равно ждал моего ответа.
– Твое дело. Как хочешь, – сказал я, начиная подниматься вверх.