Окинув взглядом двор, поморщилась. Все в снегу. Я жила в спальном районе, а университет в самом центре. Ехать мне минут сорок, и это в том случае, если не будет пробок. Еще не рассвело, дворники только принялись расчищать дороги, поэтому мне, в отличие тех счастливчиков, которым на работу к десяти (а не на восемь, как мне), придется буквально плыть по снегу, а его, к слову, по колено. С горем пополам мне все же удалось спуститься с крыльца, а затем через сугробы добраться до дороги. Представляю, как, должно быть, нелепо выглядела со стороны, аки чапающая самка богомолов, перекатывающаяся с бока на бок. Не то чтобы у меня был выбор.
Я брела по заснеженной дороге на выход из двора, снег скрипел под моими ногами, а морозный ветер дул в лицо.
Могу поспорить, мои щеки порозовели, а глаза заблестели. Всегда любила снег: есть в нём малая доля волшебства.
Как только дочапала до расчищенной дороги, остановилась, дабы перевести дух и вдохнуть свежий воздух.
Внезапный звук пришедшего смс заставил меня нахмуриться.
Я уже начала копаться в сумке, когда из-за поворота на огромной скорости пролетел белый джип.
Чудом успела отскочить, однако он все же задел меня, отчего я клюнула в сугроб прямо лицом под ужасающий звук тормозов.
Моим рукам тотчас же стало мокро, как и лицу. Снег попал за воротник и, кажется, в нос.
Пытаясь подняться, я уже мысленно готовила план убийства этого горе-водителя. И он, видимо, услышав мои мысли, решил проявить геройство и потянул меня за шиворот, тем самым вынимая из сугроба.
— Ты…ты… — не могла сложить два слова, между тем вытирая свое лицо руками в тщетных попытках открыть глаза.
— Ты как? — услышала знакомый взволнованный голос.
На секунду замерла, надеясь, что это всего лишь глюки. Однако, приоткрыв один глаз, поняла, что нет пределу сегодняшним неудачам.
— Ты, придурок! — заверещала, а затем ударила парня в грудь, отчего он пошатнулся, но, к моему сожалению, не упал.
— Прости, прости, — пытался он меня приобнять, пока я руками вытирала свои глаза.
На ткани куртки остались разводы туши, и я уже мысленно представила тот ужас, что творился на моем личике.
— Засунь свои извинения куда подальше, идиот, — вякнула, выворачиваясь из-под его граблей, а после отступила на шаг назад, отряхивая свою одежду от снега. — Кто только дал тебе права?! — скорее для себя, нежели для него пробурчала. И я бы и дальше возмущалась, если бы не задалась вопросом: — Что ты вообще тут делаешь?
Тим оставил мой вопрос без ответа, вместо этого он повернул меня спиной к себе и отряхнул мою спину, чем в благодарность заслужил — фырк. Ишь какой заботливый!
— Я не хотел, — оправдывался. — Не ожидал, что ты за поворотом.
На его слова презрительно закатила глаза. Я не я и лошадь не моя! Точнее, тачка! Подняла свою сумку и принялась складывать в нее выпавшие вещи. Парень, присев рядом, начал помогать. Тоже мне недорыцарь!
— Что ты здесь делаешь? — снова повторила свой вопрос, вставая и воинственно складывая руки на груди.
Он беспечно пожал плечами и, подарив мне кривую улыбку, изрек:
— За тобой приехал.
— Зачем? — прямо в лоб спросила, дерзко вскинув брови.
— Погода плохая, решил тебя подвезти.
Кажется, скоро из-за этого юноши у меня начнется нервный тик. Эта его манера поведения, в частности «я решил», «я хочу», по меньшей мере выводит из себя. Он невероятно уверен в себе, так и чесались руки сбить эту корону с его головы. Желательно бейсбольной битой.
— Я не нуждаюсь в благотворительности.
— Я не занимаюсь благотворительностью.
Его плечи расправлены, бесовская ухмылка украшала губы, а голубые глаза проникали прямо в душу.
Мы несколько секунд буравили друг друга глазами и, кажется, даже снег вокруг начал таять от такого накала страстей.
Едва ли заметно прорычала. Вот же ишак упертый!
— У меня нет времени с тобой спорить, — задрав свой важный нос, отрезала. Да таким тоном, словно он муха, которая мешает мне. — Мне пора, удачи, — напоследок кинула, а затем прошла мимо него, нарочно задевая плечом.