Гарри остался совершенно очарован его владениями. Особенно ему понравились тяжёлая бронзовая ступка и огромная колба Вюрца. Почему именно они? Да, Мерлин его знает… Вот понравились и всё.
В общем-то с того дня их отношения и перешли на какой-то новый уровень. Кажется, Гарри окончательно признал его за своего. Мальчик с благодарностью принимал заботу, с жадным интересом слушал объяснения о возможностях волшебства и по-детски искренне радовался каждому доброму слову. Да, язвительному слизеринцу пришлось-таки научиться говорить добрые слова и отчего-то это было даже приятно. Гарри не напоминал ему ни о Лили, ни о Джеймсе, Северуса просто радовало, что в этом дурдоме есть человек, не желающий ему долгой мучительной смерти. А ещё грело сознание, что и у него наконец-то появился человек, которому он необходим и по-своему дорог. И дело тут было вовсе не в тётке и не в кузене, которые в присутствии Снейпа придираться к Гарри не решались. Мальчишка привязался к нему по-настоящему.
Всё было бы совсем замечательно, если бы не Петуния. Снейп решительно не понимал, чего вообще добивалась эта истеричка? Можно было бы разобраться в её мыслях с помощью легилименции, но лезть в голову сумасшедшей себе дороже. Оставалось мириться с тем, что есть.
В противовес негативному отношению к племяннику в родном сыне его женушка просто души не чаяла и тем самым только подливала масла в огонь раздоров между детьми. Зачем ей нужно было так усердно ущемлять Гарри, Северус не представлял. Ему самому как раз с каждым днём всё больше хотелось всыпать ремнём по пухлой заднице «Дидички» за постоянные придирки и сделанные кузену гадости. Но хоть руки и зудели малость повоспитывать мелкого паршивца, Северус отчего-то был уверен, что такая тактика будет в корне неправильной. Петуния и так вызывала сомнения в своей адекватности, а если вдруг ей в голову стукнет, что Дадлика несправедливо обижают, так и вовсе крышей поедет. Загремит ещё в психушку, и что тогда Северусу с двумя детьми делать, когда ему и одного-то слишком много?
Поразмыслив, Северус решил уделять Гарри больше внимания, а заодно и уравнять возможности и привилегии, слишком уж многое в этом доме позволялось «Дидичке» и было запрещено Поттеру. Что требуется такому маленькому ребёнку, он представлял довольно смутно, зато до сих пор отлично помнил всё, о чём мечтал в убогой комнатке отчего дома. Осталось только чуток поработать добрым волшебником, пусть хоть у этого сорванца детство будет лучше, чем его собственное. Тут же нашлась и выгода от принятого решения — им всем вместе ещё жить и жить, вот и пускай и Петуния, и её избалованный засранец привыкают к мысли, что к Гарри стоит относиться с большим пиететом. В конце-концов он, Северус, обещал защищать сына Лили. Значит придётся защищать хоть бы и от вредной тётки и её мелкого говнистого сыночки.
На каждую новую попытку Петунии выделить Дадли, Северус отвечал со всё большими изобретательностью и злорадством. Эта курица купила сыну большую красивую машинку, Гарри получил паровоз. Дадли, гадко ухмыляясь, хвастался яркой книжкой с красивыми картинками, да и плевать. Трансгрессировать в Косой переулок дело нескольких минут, и вот уже младший Дурсль вопит, что ему тоже нужна книжка в которой картинки не только двигаются, но и разговаривают. Дадли обзавёлся блестящим механическим роботом, вот и пусть смотрит, как тот одни и те же движения выполняет, а для Гарри можно наколдовать весёлую жизнерадостную зверушку. Дадли щеголяет в новеньких джинсах, ну что же… Где и какую детскую одежду следует покупать Северус понятия не имел, ну в самом-то деле не вести же Поттера к мадам Малкин… Зато трансфигурацию никто не отменял!
Закончилось противостояние одним совершенно не прекрасным утром очень громким скандалом. Орала женушка долго и довольно бессвязно, но с надрывом, и в конце-концов дошла до обвинений в том, что Северус старается закомплексовать и морально уничтожить её сына. На этом терпение Снейпа лопнуло и давно сдерживаемое желание сделать обидную гадость победило. Выхватив палочку, без раздумий и малейших угрызений совести он метнул в «дорогую» супругу заклятие.
Петуния схватилась за голову и с душераздирающим воплем: «Что ты со мною сделал, мерзавец?!» помчалась в ванную, к зеркалу. Северус злорадно расхохотался ей в спину. В тот момент, когда исключительно прямые, тщательно расчёсанные волосы Петунии завились в спиральки, Северус почувствовал, что наконец-то отвёл душу и теперь предвкушал ещё одну бурную истерику. И пусть это было мелко и недостойно, зато так приятно! Кудри он не любил. Не то, чтобы он не любил их в принципе… До кучерявости других ему вообще никогда дела не было — это не раздражало и не вызывало отторжения. Зато он до крайности не любил свои кудри. Его длинные волосы вились с самого детства, и это было настоящей бедой. При том, что он вынужден носить по воле матери… Перешитые в рубашки кофточки с рюшами, кудри до лопаток и опа… образ закончен! Он становился похожим на девчонку. Фразы: «Ах какая славная малышка! Почему мамочка не купит тебе юбочку?!» достали его до печёнок уже годам к пяти. Поэтому первое, что изобрёл Северус, едва получив доступ к котлу и ингредиентам, была специальная мазь для волос. Ну и пусть, что после неё волосы выглядели жирными и свисали неопрятными патлами. Зато теперь его больше никто за девочку не принимал! И наплевать, что все вокруг видели мальчика-неряху. Главное — мальчика, а не девчонку!..