Как же так?! Вот сидят живые люди, наши боевые товарищи. И за просто так отдать их на съедение? На съедение в прямом смысле?!
— Вы что, совсем сдурели?! — не выдержав отторгающего молчания, подпустил я «петуха» в голос. — Да сколько там этих тварей?! Сотня? Тысяча. Две? У нас огнеметы и оружие, у меня гранаты есть! Прорвемся, братцы! Да вы кого испугались?
Горииванов устало оборвал меня:
— Сиди молча.
— Молчанку своей жене пропишешь. Пошел ты! Людей моих не дам! Хрен тебе фунтовый!
«ТТ» легко прыгнул мне в руку.
— Ложь пугач на землю.
Я посмотрел вправо, назад и увидел тушу бойца «Плутона» с огнеметом. Брандспойт был направлен мне в спину.
— Давай-давай!
Козел однорогий. Тихо как зашел. И быстро.
Я стоял, держа «тэтэшник» и совершенно не знал, что делать. Сзади упирает дуло амбал, впереди еще трое, а мой патрульный, хоть и вооружен, но сидит, улыбаясь, как деревенский дурачок, и таращится в потолок. Как быть? Одного-двух уложить мне по силам. «Гопник» прыгать не станет, эти у стены оружие засунули далеко. Только амбал опасен. Дунет огнем — и хана, шансов никаких.
Так, стоп! Если огонь попадет в меня, то все равно пойдет дальше и поджарит остальных. Значит, стрелять он не будет и тогда я…
Не успел я додумать «что тогда». Горииванов в немыслимом прыжке ударил меня ногой в живот.
Выблевав положенное в таких случаях, я рванул подсумок, где прятал «лимонку», но рука нащупала пустоту. Вот, гады, укатали все-таки.
— Это ищешь? — Мальцев подбрасывал на ладони гранату и грустно улыбался. — Эка ты, бляха, прыткий!
— Сам ты бляха заборная.
Капитан, жонглируя гранатой, смотрел мне в лицо.
— Ну, говори. Чего замолк?
— А не о чем мне с вами разговаривать, чести много.
Не то что бы я был такой храбрый и отважный. Или жить не хотелось. Нет. Просто, тоска взяла. Не думал я, что застрелят меня, будто дезертира какого в этом подземелье.
— Ты знаешь, сколько трупов мы отдали крысам зимой? — послышался мальцевский голос, а Горииванов тут же подсказал: — Каждый седьмой… Ты знаешь, сколько ребят полегло, когда в октябре они рвали наши заслоны?.. Но тогда мы знали, где их ждать. — Мальцев опустил голову. ― Бациллы крысиной чумы будут готовы лишь к августу, город не готов к борьбе. Если их солдаты — сотни тысяч ― выползут наверх, в Ленинграде начнется паника.
Молча курил «гопник», пуская дым вниз, пустым взглядом смотрел в потолок ефрейтор Лиходей. Давящий туман ваял стену из холодного мрака, и только нелепый фонарь, скрипящий вертлюгом, бросал на нас желтые капли света. Нервно мял подбородок далеко не веселый Волхов, царапал ватную ногу здоровяк-огнеметчик, снимая невидимую в темноте грязь, сопел у стенки Мальцев. Майор-огнеметчик, задумавшись, выбивал железную дробь на баллоне.
— Жаль, столько харчей спустили крысакам, — криво усмехнулся «гопник». — Пойду, пожалуй.
Резко повернулся Горииванов:
— Сядь, успеется.
Тот послушно сел, а «плутоновец» обратился ко мне:
— И ты успокойся. Не надо делать из нас зверей в людском обличье. Сто раз легче принять последний бой, поверь мне. Только у нас на данный момент перемирие и если наша сторона его нарушила, следовательно…
— Сюда все!
Голова одного из амбалов, покрытая паутиной, осветила радостью проем:
— Это не солдаты, товарищ майор! Это бродяги!
Горииванов, Мальцев, все вскочили. Даже приговоренный «гопник» растянул «лыбу», будто услышал про амнистию к Седьмому ноября.
— Фонарь дай! Трясучку, лучше трясучку, — нарастал шум голосов. — Да иди ты со своим патефоном! — прогнали суетившегося Волхова.
Будка наполнилась гвалтом и лихорадочным движением. Как бывает в ситуации, где все вокруг что-то делают, захотелось принять посильное участие в общей суматохе. Я забегал, зачем-то переставляя баллоны огнесмеси, и получил за это втык. Потом сложил горкой разбросанные каски и, не зная, как еще применить свои таланты, сунулся в проем. Сначала услышал «не лезь», потом увидел кулак, затем рыжие на нем волосы, потом серебристый круг о зеленых звездах. Все это за полсекунды пронеслось, а в следующие полсекунды я складнем опустился на пол. Скотина-майор ударил меня в глаз. Ну, ничего, сука, устрою тебе проверку документов при случае!
Тяжело зазвенели огнеметные баллоны. Полетели каски из рук в руки. Коротко ругнулся Ерохин — гнутый крюк зацепился за сумку и порвал резиновую морду противогаза. Остальные маски были целы. Их тщательно проверили, закрыв дыхательные клапана. Также проверили оружие. Его, кроме огнеметов, почему-то оказалось до обидного мало: автомат с запасным диском, пистолеты, граната с капсюлем, завернутым в газету, и нож «гопника». В общем, вся надежда на горючую смесь и секретные плюхи «плутоновцев».