- В палец будет, товарищ капитан. Залезут еще.
- Табличку повесь, чтоб не тревожили, - буркнул он и повернулся на другой бок...
- Вставай, победу проспишь!
Голос Мальцева избавил меня от спокойствия еще до пробуждения. Мрачная готовность читалась на его лице, стягивая редкие брови в одну изогнутую линию. Он держал наизготовку телефонную трубку и, как только из нее послышался невнятный шум, сразу начал говорить.
- Да. Нет. Пройти не удалось по непредусмотренным вводным...
Половина того, что говорил капитан, была мне непонятна. Речь шла об энергозаслоне, аргентированной воде и даже о призраках. Часто поминались некие руны и орверы. Да и чёрт бы с ними, с этими рунами и призраками, если бы не заговорил капитан обо мне. И даже поручился, что я "подхожу, мол". Сильно мне это не понравилось. Закончив разговор, Мальцев подозвал меня к столу, велев повторить для всех ахинею про Манна-Климента.
- И таких изображений должно быть три, - закончил я рассказ. - Они образуют вписанный в крепость треугольник, так называемый "щит силы". Ну, по верованиям древних, конечно.
- Это хорошо, - почему-то обрадовался Горииванов, - а на каком расстоянии действует щит?
- Да вы что, товарищ майор, это же мифы. Средневековые суеверия!
- Ну да, ― сказал майор. - И согласно суевериям, какое расстояние?
- Не знаю я. Помню, что по углам треугольника существуют какие-то петли, вдоль которых можно идти целый день без опаски.
- Всё, мужики, выдвигаемся, - Мальцев решительно поправил ремень. - Объявлена тревога по периметру Лахта - Пискаревка - Шафировская дорога от северного берега Невы. Все туда коротким путем через метро. Ты, Саблин, тоже пойдешь с нами.
Мне это ни о чем не говорило. Хоть к метро, хоть к автобусу, лишь бы наверх попасть. За часы, проведенные под землей, стало казаться, что я здесь родился, вырос, состарился и умер. Только вот организм этого еще не знает, поэтому рефлекторно шевелит конечностями.
- Вы, ребята, уж не испортите все, очень прошу, - гудел Мальцев, затягивая поясной ремень ефрейтору. - Тут километр всего. Потихоньку. Помаленьку. Без приказа только никуда не суйтесь, ладно? - Зажатый ремнем Лиходей ответил дебильным смехом, а я кивнул и стал в колонну за огнеметчиками.
Колодец, оказавшийся первым препятствием на пути, был выложен старым, царским еще кирпичом. Он имел вид груши - узкое горло вверху и широкое днище с твердым покрытием. На удивление быстро отбили у этого твердого покрытия здоровенный кусок. Под ним была сетка.
Я брезгливо переминался. Городское дерьмо когда-то текло сюда и на сетке окаменело то, что не протекло сквозь ячейки. Думать же о том, что проскочило и теперь ждет нас внизу, вообще не хотелось.
Перед спуском натянули противогазы. Правда, и без того плохая видимость в противогазе стала вообще никакой. Однако Горииванов видел в темноте не хуже кота. Другого объяснения тому, что он отыскал в липкой темноте столь малое отверстие, я так и не подобрал. Нормальный человек не нашел бы даже и с фонарем.
К лазу мы подтянулись, как слепцы, держа за плечо впереди идущего, и постепенно растворялись в его черной пасти.
Гориивановцы, ефрейтор, Саблин, Волхов, - считал Мальцев прибывавшие головы и последним помог залезть "гопнику" в подъемно-спусковую клеть, как у шахтеров. Тронулись. Да, не доводилось мне кататься на лифте в преисподней.
Мальцев и Костя затеяли спор, а остальные расселись, принявшись чистить оружие. Были необычны их револьверы: толстая ручка в изоленте, перевитое блестящей спиралью дуло и крестовидный барабан с четырьмя зарядами.
- Товарищ старший лейтенант, у вас соли не найдется? - спросил Костя. Невзирая на металлические стерженьки, добавленные в голос для монолитности, его баритон вполне заметно дрогнул.
Сразу же отреагировал Горииванов:
- Что там у вас?
Мальцев ворохнулся в глубине и ответил, будто его душили:
- Костя, б.., батарею сжег.
- Ну, так замени, полный комплект был.
- Накрылся комплект.
Глянув на расплавленные электрические штуковины в мальцевской горсти, майор сумрачно заметил Волхову:
- Я понимаю, э т и лопухнулись, но ты...
Сломленный горем Костя бил по ящику и, когда из того посыпались искры, засиял и сам:
- Тут еще на пару включений осталось! - Тыкал он волшебный сундучок всем под нос, и такая шла от него радость, будто нашел последнюю из аванса трешку.
- Уйди куда-нибудь, - попросил его майор, - обойдемся. Заряд на "железку" сохраним.
Минут двадцать спустя, мы уже находились около ржавой балки, поддерживающей грузный свод. У железного основания конструкции отряд разделился - Костю и "гопника" Мальцев послал в обход. Но видать уж день такой выпал Косте - в темноте он упал и разбил прибор. Мальцев почему-то воспринял разбитие как должное, брызнул светом фонарика по осколкам и отошел.
Когда пошли вперед, я заметил лишь то, что мои спутники изрядно опасаются чего-то. Не верить в эти страхи не было повода, и вместе со всеми я слушал подлые скрипы и шорохи, вжимался в бетон, маскируясь, и нервно вскидывал автомат, завидев подобие чего-то движущегося - даром, что патронов не было. Мы без проблем дошли до узкоколейки, смыкнувшись только раз, когда Мальцев вляпался в синюшную пакость, мигом съевшую его сапог.
"Железка" виднелась метрах в пятидесяти. Полотно частью просело, частью наоборот - вздыбилось, делаясь похожим на убитого врасплох ребристого змея. Вагонетки с грунтом лежали около рельс, и неподалеку от проходного щита виднелся безнадежно поломанный вагончик. Давила тишина и показалось вдруг, что спрятался в ней кто-то страшный с длинными руками наизготовку.
- Чё там интересного? - присел рядом "гопник", обративший внимание на мое усердное вглядывание.
- Да не по себе как-то.
- Ничего, Саблин, не дрейфь.
И ушел. А я остался думать, где мы с ним щи хлебали. Голос, вроде, знаком. А лицо... Хотя, какое там лицо - пародия на человека. Минуты через две я отложил загадку на потом. Не время отгадывать, да и народ подтягивался, готовясь к последнему рывку.
Неширокая полоска перемешанной с камнем земли, десяток бревен, раздавленное кресло. Все. Что в таком пейзаже нервировало подземный осназ - тяжело догадаться. Но с этим занятием я давно покончил и безропотно подчинился указаниям: не оглядываться, на бегу кричать, а если рядом бегущий упадет - не останавливаться ни в коем случае.
Первый, пошел! Второй, пошел! Вперед!
Чавкает под ногой вязкий грунт. Бежать!!!
Подлетает вверх сбитое Лиходеем кресло. Вперед!!!
Спина Мальцева исчезает, как сбитая ростовая мишень, и я, сходу забыв наставления, кидаюсь к нему.
Чья-то рука удерживает меня и бросает вперед. Бросает очень метко, прямо к неведомо откуда взявшейся дрезине. Взобравшись на нее, я обнаруживаю еще пятерых. За мной прыгнул Костя, и железная телега тронулась, проехав метров двадцать. Мальцев показался минуту спустя.
Он шел очень медленно и, не подходя вплотную, остановился. Дрезина ощетинилась оружием. Капитан воспринял это спокойно. Более того - снял пояс с наплечными ремнями и положил перед собой. Костя, не отрывая взгляд от командира, включил прибор.
- Все нормально, - облизал он пересохшие губы.
Горииванов опустил пистолет.
- Мальцев, ты?
Подавшись вперед, майор не сводил глаз с одинокого силуэта на рельсах. Огнеметчики разглядывали капитана с не меньшей цепкостью.
Капитан посветил фонарем себе в лицо:
- А то!
Наверное, только здесь, среди этих сумасшедших людей, мог вызвать лихую радость подобный ответ. Мальцева подхватили, усадили, заставили хлебнуть из фляги, и Костя погнал дрезину, весело напевая, как Мустафа из киношки "Путевка в жизнь".
Уже у ворот, практически возле долгожданного выхода из подземелья, возникло неожиданное препятствие. Кто-то невидимый за железной ставней требовал пропуск и на лингвистические упражнения с нашей стороны отвечал нудным "положено по инструкции".