- Прямая парабола чистейшей воды, майор! Поздравляю!
Эвакопункт
Всю дорогу Максимов тосковал. Он и с утра выглядел не очень, а после того как Берендей опять включил его в дозор, оплыл совсем. А видок! Кубанка старшины была шита разными нитками в разных местах, поверх гимнастерки блестела шоферская кожанка с "мясными" пуговицами, а бриджи вообще были шик: нечто отдаленно синее в пугающих индиговых разводах.
Надо сказать, что в ОСКОЛе на обмундирование и военную выправку смотрели как-то облегченно. Я часто дежурил у телефона и все построения дозоров имел возможность созерцать лично. Балаган! Пыльники, брезентовые курточки, железнодорожные полушинели. Один даже приперся в юнгштурмовке* и морской фуражке. Словом, кто во что горазд, как в гражданскую войну. И ведь не "рогожа" это из запасного дорожного батальона - спецы высокого класса.
Вот и Максимов имел вид партизана, выдернутого из-под елки в ближайшем лесу. Правда, вооружился строго поуставу: 12,7мм карабин с термохимическими патронами, ЭТР - электроточечный разрядник и две гранаты "эфки", что в переводе на технический язык - энергофугас малый, переносной ЭФ1. У меня тоже был ЭТР, легкая изящная вещица для нейтрализации привидений, призраков и прочих параэнергетиков. Вместо карабина мне полагался тяжелый термопистолет "ТТ", а "энергофугасов малых переносных" я не получил ввиду их дефицитности.
На очередной крыше мы сделали привал. Старшину так и тянуло в темные пространства: чердаки, подвалы.
- Сейчас пивка б, а, Максимов? Через мост на летнюю площадку и к ларю. Бахнул бы пивка?
- Да. С рыбкой.
- Не, лучше с колбасой. А рыбку удочкой. Помнишь, как тут сетями корюшку ловили? Артелью!
- Я не местный... Станция Дно, до войны машинистом состава водил.
- Нравилось?
- Нравилось!
Мы помолчали, глядя на тусклые блики уходящего солнца.
- А вы, товарищ старший лейтенант, чем на гражданке занимались?
- Историю преподавал в средней школе.
- Ученый человек! - он поправил что-то в сапоге и добавил зло: - У меня в техникум было направление. Прямо в субботу 21-го товарищ Якименко вручил. Не довелось. - Максимов дробно стукнул каблуком по железу и поднялся. - Пора идти.
Я направился к пожарной лестнице, рога которой высовывались за парапет, но Матвей уловил меня за пояс и потянул в чердачное окно.
- Зашел с крыльца, вышел с оконца, запоминайте, товарищ Саблин. В спецшколе, наверное, учили?
- Учили...
Старшина подбодрил:
- Ничего, это как на передовой: если в первом бою не убили, считайся бывалым.
- А ты на фронте был?
* Юнгштурмовка - куртка или рубашка особого покроя, популярная среди молодежи СССР 20-30-х годов.
- У меня бронь энкапээсовская была. Я у райвоенкомата сутки торчал, чтоб из очереди забрали. В депо крик, визг - дезертир, мол, трудового фронта. Спасибо милицейскому начальнику, сади, грит, Якименко, человека на паровоз и не дергай, он не к теще за грибами собрался - на войну. Ну вот, сходил я два рейса, а в третий немцы эшелон раскокали. Прямо возле станции, километра за два. Всех "безлошадных" путейцев хотели в желдорбат собрать, но не успели - танки к самой станции подошли. Дали нам тогда карабины, по одному на троих, да учебный "Максим". Из деповских только я и Сашка Ребров из того боя вышли. Остальные ребятки у вокзала полегли, по месту, так сказать, работы.
Максимов опять уныл и дальше топал молча. Небо затянули серые тучи, плеснул дождь, и, накинув плащпалатки, мы еще несколько часов таскались по задворкам.
Иногда старшина звонил в управление. Для этого использовались жилкомхозовские телефоны. Но раза два телефонировали с укрытых в смотровых колодцах узлов связи. И если в домоуправлении Максимов ограничивался всякими там "эхами", "вотами", либо другими полуопределенными местоимениями, то в секретных точках доклад шел по всей программе.
После одного такого разговора пришлось галопом скакать через ямы к Гренадерскому мосту. На воде ждали чего-то серьезного, но, слава богу, обошлось.
Только в конце уже, когда во всем разобрались и все утрясли, возникла небольшая перепалка между старшими дозоров, речниками и уж совсем непонятно почему вызванными к мосту людьми из ОР-9*.
Дозорные обложили водников, комиссар дивизиона "Шторм" орал с палубы катера, что у него есть инструкция и "буде чего, он этой инструкцией заткнет пасть любому", а ордынцы** тщетно пытались унять подшефный зверинец.
Редкие прохожие начали стягиваться к пятачку, где вооруженные мужчины спорили до крика, и выяснение отношений перенесли на потом. Запыхтел старым дизелем катерок, унося красного и злого Прокудина, оттянулись в глубину дворов пикеты сторожевой охраны и только забытый служебный песик долго чесался на тротуаре, пока не обступили его недобрые граждане. Барбос испуганно надулся и, визжа, понесся к своим. Вдогонку свистнули, кто-то вздохнул "жирный, подлец, какой", а серо-зеленый автобус с крестом на задней дверке остановился на углу и впустил в себя забытую штатную единицу.
Несколько дней прошли в подобной текучке.
Однажды вечером нагрянул Берендей и объявил, что ждут важного субъекта со стороны Шафировской дороги. Народу собрали много, подогнали технику, а толку чуть. Бегали, микишились, обесточили район, держа под напряжением ультра-пушку, без толку перекидываемую с места на место. В конце концов, порвали толстый кабель, питающий боевую часть орудия, на подстанции что-то замкнуло, и пока переводили "универсального наблюдателя" из сети на батареи, примчался разъяренный Берендеев.
Товарищ майор поставил весь личный состав в известность, что мы есть мудилы гороховые, что орверы невредимо проскочили сквозь наши раскоряченные заграждения и что "на башнях" уже есть потери - четверо убитых.
Просрали. Самым натуральным образом просрали. Надежда ведь была на нас, что не пропустим. Не кто-то, а именно ты должен был задержать нечисть. А стоящий за тобой должен знать, что может делать свое дело без оглядки.
- Сколько там людей, Вова? - полушептал высокий сержант, сидевший спиной к нам. - Двое, ну трое, вместе с оператором. Охрана после госпиталя. Рунов нет, тяжелых карабинов нет, только перделки эти вот карманные. Охо-хо, - сержант потер подбородок. - Говорил же я тебе, Вова. Ставь банки на параллель. Вова поставил. Вова умный...
На Максимова упал острый луч света.
* ОР-9 - группа, использующая в борьбе с орверами животных.
**Ордынцы - в/служащие отряда ОР-9 (жарг).
- Кто там фонарем махает, - зло крикнул старшина.
- Ты поговори мне!
Старшина прищурился, закрываясь рукой, и медленно встал.
- Виноват, товарищ майор, - скис Максимов.
- Еще и как виноват, - голос начальника дробился сердитыми камнями. - Ладно, техники проспали, но ты...
- А что, я этот, как его... - Максимов извлек из памяти подходяще значимое, как ему казалось, определение, - вундеркинд что ли?
- Нет, Матвей, ты ундербунд - маленький усатый раззява. Тебя чего сюда поставили, а? Смотреть, наблюдать, предотвращать. А ты пальцем ковыряешь в ж...
- Вот к чему, Евгений Викторович, вы меня обзываете, - не дал закончить "промывание" Максимов. - Я на два аршина под землю не вижу, и электронаводки у меня нет, а у техников есть.
- Техники получат свое. А мы свое. Башня теперь, как яйцо всмятку. Ты Калиниченко знаешь?
- Знаю. Высокий такой. Он инженер там.
- Он покойник.
Старшина тихо спросил:
- Достоверно умерший?
- Слава богу, да. Хоть в пособие помещай.
Майор раздал карточки с изображением молодой женщины и текстом, в котором указывались приметы. По рядам прошелестел разговор о "подкидыше". Замелькали белые листки с портретом.
- Теперь всю душу вытрясут, пока не найдем, - бубнил все тот же сержант. - Будет теперь служба!