- Дура – шептали ей подруги, глядя в счастливое лицо. – Зачем ты ему?
А она не верила, не хотела верить. Как она корила себя за это сейчас. Она серая мышь, заучка, а он первый красавец курса, сын богатых родителей. Лариса встала со скамейки и, пошатываясь, побрела домой, под осуждающие взгляды прохожих, в пустую квартиру, оставшуюся ей от безвременно ушедших родителей. «Холодно, как холодно» - ледяная пустота образовалась в груди, в том месте, где совсем недавно билось влюбленное сердце.
Квартира встретила девушку звенящей тишиной, мечущейся между серыми стенами, разрывающей барабанные перепонки. Горло разорвал горький плач, и Лариса упала на диван, сотрясаясь в рыданиях. «А он, наверное, там со своей любимой. Он счастлив» - девушка встала с дивана и отправилась в кухню. Вытряхнув на ладонь содержимое пузырька со снотворным, она высыпала белые таблетки в рот, запила их водой и легла на диван. В кухне разрывался телефон.
Глава 2
1560 год. Западная Европа
Лора остановилась. За ней никто не гнался, и бежать больше не было смысла. Охотник взял свою жертву, она стала ему не интересна. С тех пор как объявили охоту на ведьм, жизнь стала невыносима. Повсюду, охотники вели свою кровавую жатву, выкашивая целые поселения в надежде поживы и никчемной похвалы от обезумевшей церкви. Порой, страдали невинные, некстати вставшие на пути, осатаневших от безнаказанности, инквизиторов. Лора замерла. Зуд между лопатками стал нестерпимым, а это означало, что она превращается. Вскрикнув, девушка упала на колени, когда за спиной ее раскрылись два огромных, кожистых крыла. Тело выгнулось дугой, захрустели меняющие форму кости. Прекрасная белоснежная кожа Лоры, ее гордость, начала покрываться крупной зеленой, твердой, как металл чешуей. Боль, пронзающая тело, стала невыносимой, девушка закричала, выпустив при этом столб огня. Конечности Лоры вытянулись, превратившись в сильные, увенчанные острыми когтями лапы, милое лицо оскалилось хищными ядовитыми зубами. Трансформация завершилась.
Огромный, величественный дракон, один из оставшихся в живых, неистребленный охотниками, расправил крылья и взмыл в набрякшие фиолетовой хмарью небеса.
Больше всего в своей истинной сущности Лора любила ощущения полета, хлопанье сильных крыльев у себя за спиной и потоки воздуха, охлаждающие разгоряченную кожу.
Она летела к единственной родственнице, которая осталась у нее на этой враждебной, холодной земле. К своей тетке, родной сестре защитившего ее, но при этом погибшего отца, в надежде укрыться, переждать смертельную опасность, нависшую над всем ее родом.
Рей зашел в город королем, неся в руке окровавленную голову колдуна. Люди встречали его криками и радостью, но в душе охотника клокотала ярость. Он упустил самый выгодный трофей в своей жизни, соблазнившись хрустально чистыми глазами ведьмовского отродья. За голову прекрасной виверны, он мог бы получить неплохой куш и жить безбедно несколько лет. Но не только это беспокоило Рея, глаза вероотступницы, ее густые, медные волосы, белоснежная кожа и тонкая талия, никак не шли у него из головы, вызывая болезненные спазмы в груди. Убей он Лору, может уже и не думал бы о ней, выкинул из головы, забыл. Но, странным образом, она привязала его к себе, эта рыжая ведьма. И он чувствовал, что связь эта неразрывна, потому и бесился от собственного бессилия.
- Эй, Рей – выскочивший из оборванной, пахнущей грязным телом, толпы Баллард, кинулся к нему. – Отличный трофей, дружище. Удачную работу, нужно бы отметить.
- Отметим – сквозь зубы процедил охотник, с отвращением глядя на маленького, лысого собрата по оружию. Балларда он не любил. Не внушал ему доверия грязный, обрюзгший мужик, с постоянно бегающими, поросячьими глазками на оплывшем, от чрезмерных возлияний, лице. Но дружить с ним приходилось, потому, что Баллард был главным доносчиком, и именно с его легкой руки народ горел на кострах великой инквизиции так, что в городской казне не хватало денег на покупку дров.
-Ну и отлично. Вечером в таверне – обрадовался противный мужик, но прервавшись на полуслове, уставился в сторону, где два огромных мужика тащили под руки маленькую, почти прозрачную, женщину. Она шла молча, гордо глядя на разъяренную толпу. Черные волосы, свалявшиеся в колтуны, свисали на расхристанную, разорванную рубаху, сквозь прорехи которой видна была обнаженная, покрытая кровоподтеками грудь. «Видно, прежде чем схватить несчастную, они здорово потешились над ней» - вяло подумал Рей, привыкший видеть расправу, но сам гнушался подобного рода развлечениями.