– Короче, если хочешь вернуться, милости просим.
– Я подумаю.
– Давай только недолго. Сейчас вместо тебя за стойкой сидит Бизон, но он не вывозит. – Так просил себя называть один из танцовщиков гоу-гоу.
Он зарабатывал тем, что заводил публику движениями бедер и накачанного торса, но считал себя музыкантом и очень хотел переквалифицироваться в диджеи. И вот настал его звездный час! Окси сместили, а его поставили за стойку. Но увы, не получилось у Бизона. Это только кажется, что диджеем может стать любой дурак – включай себе музычку да изредка покрикивай в микрофон. Но нет, любое дело требует таланта и самоотдачи.
– Я тебе позвоню, – бросила в трубку Окси и отключилась.
Ей следовало бы радоваться. Валера был самодуром, он казнил и миловал по собственной прихоти. Естественно, головы не летели, но и он был не царь и даже не хозяин клуба, а всего лишь управляющий. И все же в «Хрустале» судьбы вершил именно он. Оксану Валера уволил хотя бы по объективной (как ему казалось) причине, а мог просто вышвырнуть человека за порог, будучи в дурном настроении. И никого не звал назад. А Оксана дождалась…
– Пицца, – услышала она, а затем увидела тарелку с кальцоне. – Приятного аппетита.
– Спасибо, Илья.
Она испытала острое желание сразу вгрызться в пиццу, но она была очень горячей. Хотелось верить, что ее только испекли, но, скорее всего, просто перегрели.
– Я думал, тебя давно уже тут нет, – сказал Илья. Народу в кафе было мало – кроме нее, еще пара посетителей – и он мог позволить себе поболтать.
– В городе? – уточнила Окси.
– Да. Ты всегда у меня ассоциировалась с Ибицей или хотя бы Малией.
– Даже не знаю, где это. – Она разломила пиццу, чтобы быстрее остыла. Сразу запахло не только тестом, но и картошкой, беконом, луком. – А ты почему не звезда театральной сцены, а официант?
– Я играю в театре, называется «Хата». Небольшое помещение, на тридцать зрителей. Там не платят, а жить на что-то нужно.
– Мне никогда не хотелось уехать из города. Он – мой. Я люблю его.
– Ты всем говорила, что у тебя есть мечта, на которую копишь. Я почему-то думал, что это какое-то путешествие.
– Нет, – коротко рассмеялась Оксана и принялась за кальцоне.
– А еще я помню деда, что стал твоим другом – профессора. Он жил где-то тут, во дворах, и у него была внучка слепая.
Он еще что-то говорил, а Оксана наслаждалась пиццей. То ли она очень проголодалась, то ли в этом заведении на самом деле умели готовить, но она просто наслаждалась вкусом, не обращая ни на что внимания.
Когда на тарелке остались лишь крошки, Окси откинулась на стуле и выдохнула. Ей было хорошо.
– Респект повару, – сказала она, запив поздний завтрак остатками чая.
– Он тут молодец.
– Счет принеси, пожалуйста.
– Секунду. – Но Илья не двинулся с места.
– Эй, часики тикают…
– Да-да. Просто я хотел сказать тебе, что слепая девочка вернулась.
– Лизонька?
– Внучка профессора. Я не в курсе, как ее зовут.
– Но она переехала в Канаду, к маме.
– Она приходила сюда вчера.
– Ты сразу узнал ее?
– Она не изменилась.
– А я?
– И ты. Разве что внешне: прическа, стиль, татухи… Но ты все та же. А она тем более. Сидела, кстати, на твоем месте. Пила капучино, ела десерт, но он ей не понравился. Сказала в «Ромовой бабе» даже плюшки были вкуснее.
Илья ушел, а Оксана осталась за столом, переваривая услышанное.
Лизонька вернулась? Одна? Или с ней папа?
К нему Окси уже ничего не испытывала, но не отказалась бы посмотреть на мужчину своей юношеской мечты. Хотя она не сомневалась, что Петр и сейчас хорошо выглядит. Ей было интересно, как она на него отреагирует. Забьется ли сердце?
И баба-дура (Окси именно так себя назвала) помчалась к знакомому дому, даже не дождавшись счета. Прикинула, что он будет в районе тысячи. Возможно, чуть больше, но, скорее, меньше. Поэтому она оставила полторы.
…Никогда еще Оксана не давала на чай официантам таких деньжищ.
Двор был все тем же, только лавки новые появились. А так тот же кустарник, круглая клумба и давно не работающая колонка из чугуна. В старинных домах не было воды вплоть до восьмидесятых. При Андропове провели, колонку тут же хотели демонтировать, но жители дома ее отстояли. И делали это еще не раз – ее пытались спереть и сдать как цветмет.
Оксана подошла к двери подъезда, нажала на нужную кнопку домофона.
– Кто? – услышала она знакомый голос.
– Лизонька, это я.