А больше она ничего не помнила. Только голоса, звуки музыки, заставляющей ее ноги механически двигаться. Но была ли она счастлива? Были ли у нее друзья? Кого она любила, и кто любил ее?
Однако, несмотря на то, что воспоминания не возвращались к ней, Тэсс все равно почувствовала себя лучше после этого танца. Чарли была права – ее талант остался вместе с ней. Есть вещи, которые смерть забрать не может. Которые никто забрать не может.
Тэсс взяла свои туфли и пошла в домик, где переоделась в сухое платье. Она заметила, что Чарли так и не спустилась к завтраку – ее порция стояла нетронутая.
«Злится на меня из-за вчерашнего», - подумала Тэсс. Ее нисколько не удивляло поведение Чарли. Девочке казалось, что при жизни она знала людей, подобных ей.
Тэсс решила подняться наверх и отнести Чарли еду. Просто оставить тарелку под дверью, чтобы обозначить свое желание помириться. К тому же, Тэсс со вчерашнего дня хотела побывать наверху маяка, но Чарли не звала ее. И, судя по всему, вряд ли позовет.
Тэсс приготовила свежие бутерброды, украсила их зеленью и налила в стакан апельсинового сока. Она не знала, что Чарли любит, но надеялась, что ей понравится.
Подъем наверх с подносом наперевес оказался тяжелее, чем Тэсс ожидала. Она пожалела, что не начала считать ступеньки и решила, что обязательно сделает это, когда будет спускаться. Ей казалось, что здесь тысяча, а то и больше ступенек, и что пока она поднимется, уже настанет время обеда.
У подножия лестницы ее встретила открытая дверь в маячную комнату. Тэсс надеялась, что Чарли там, и что ей не придется нести завтрак обратно. Она подумала было положить еду у порога, но любопытство заставило ее заглянуть в комнату.
Ее внимание тут же привлекла железная винтовая лестница в самом центре комнаты, ведущая куда-то наверх. В углу стояла узкая кровать, а напротив окна столик с печатной машинкой. За столиком сидела Чарли и рассматривала разложенные перед собой ракушки.
Тэсс наклонилась, чтобы поставить тарелку на пол, но половица скрипнула, обнаружив ее присутствие. Чарли обернулась, и их взгляды встретились. Тэсс заметила, что глаза у девушки немного красные и припухшие, словно она только что плакала. Но Тэсс сложно было представить Чарли плачущей, поэтому она отогнала эту мысль.
- Принесла тебе поесть, - тихо сказала девочка. – Прости, что побеспокоила.
Чарли вздохнула. В ее глазах вспыхнул было гнев, но тут же угас.
- Это ты прости. Вчера я вела себя не очень-то вежливо. Проходи.
Тэсс зашла в комнату и поставила поднос на стол перед Чарли.
- Спасибо, - отозвалась та. – Ты проделала такой путь по этой крутой лестнице…
Тэсс усмехнулась.
- Мне показалось, что там не меньше тысячи ступенек!
- Всего триста одиннадцать, - Чарли улыбнулась. – Я посчитала.
Тэсс непривычно было видеть улыбку Чарли. Но это оказалось неожиданно приятно. Они были знакомы всего два дня, но у Тэсс уже успел сложиться образ Чарли – нелюдимой, мрачной, замкнутой, холодной. Тэсс не чувствовала никакой обиды, не чувствовала она также и жалости к Чарли. У той просто были свои проблемы, и Тэсс хотелось хотя бы не усложнять ее существование. И она была бы рада, если бы смогла облегчить его.
- Если хочешь, можем подняться наверх и посмотреть на маячную лампу, - предложила Чарли, отпивая апельсиновый сок. – Мне кажется, она тебе понравится.
- Вот здорово! – обрадовалась Тэсс. – Я бы очень хотела ее увидеть!
Чарли встала, подошла к винтовой лестнице и сделала жест рукой, чтобы Тэсс лезла первой. Девочка пошла вверх по ступенькам, держась за холодные перила, покрашенные черной краской. Скоро они оказались в маленькой тесной комнатке, в центре которой возвышалась огромная лампа, занимающая собой почти все пространство.
- Какая же она гигантская! – выдохнула Тэсс в восхищении. - А как она включается?
Девочка подошла к лампе поближе и коснулась стекла, защищающего ее. Внутри была обыкновенная лампочка, довольно маленькая. Даже не верилось, что она может гореть так ярко.
- Нужно просто нажать на кнопку, - ответила Чарли. – Ничего сложного.
- Жаль, что мы не можем включить ее просто так… Я бы очень хотела посмотреть, как она разгорается.
- Посмотришь еще. Наверняка мне придется еще для кого-нибудь ее зажигать. И тогда ты сможешь посмотреть.
Глаза Тэсс вспыхнули и стали как будто синее.
- Скорее бы!
Они еще немного потоптались у лампы, а потом Чарли позвала Тэсс вниз.
- Пойдем, - сказала она. – Я покажу тебе балкон. Оттуда открывается красивый вид на море.
Балкон! Тэсс не верила в свою удачу. Сегодня Чарли была к ней благосклонна. Неужели она так подобрела из-за завтрака? Тэсс почему-то казалось, что есть еще какая-то причина, но она была слишком взволнована, чтобы размышлять об этом.
Когда они вернулись в маячную комнату, Чарли дала Тэсс свою кофту, сопроводив этот жест словами:
- Там всегда дует сильный ветер.
- Но ведь я уже не заболею…
- Все равно. Мерзнуть довольно неприятно. Не люблю холод.
- Я заметила, - Тэсс надела кофту. – Ты никогда не заходишь в воду и всегда тепло одеваешься. Возможно, холод напоминает тебе о чем-то неприятном.
- Возможно, - отозвалась Чарли, и Тэсс поняла, что больше она на эту тему говорить не станет.
С балкона действительно открывался потрясающий вид. Тэсс перегнулась через бортик и замерла в восхищении с улыбкой на лице.
- Камни на берегу кажутся такими маленькими отсюда!
- Да, - тихо отозвалась Чарли и встала рядом.
- А море все равно кажется огромным. И небо. Отсюда оно еще больше.
- Это потому что мы к нему ближе.
- На небесах только и разговоров что о море… - произнесла Тэсс с улыбкой.
- Что? – Чарли нахмурилась. – Что ты сказала?
Тэсс повторила, слегка растерянная. Она не понимала, чем эта фраза так привлекла Чарли.
- Откуда это? Где ты ее слышала?
- Кажется, из фильма… - задумчиво произнесла Тэсс. – Я помню фильм, он назывался… «Достучаться до небес». Да, точно.
- «Достучаться до небес», - эхом повторила Чарли, и порыв ветра унес ее слова. – Кажется, я смотрела его. Два смертельно больных парня отправились к морю, где никогда раньше не бывали?
- Да-да, - кивнула Тэсс, припоминая сюжет. – Я помню, что фильм мне очень понравился. Кажется, я смотрела его не одна.
Чарли напрягла память, и это усилие отозвалось болью у нее в голове.
- Да, я тоже смотрела его с кем-то…
- Почему так тяжело вспомнить людей, которых мы знали при жизни? – с грустью спросила Тэсс. – Сегодня я пыталась вспомнить лицо своей учительницы танцев, но оно только расплывалось еще больше.
Чарли снова вздохнула. Ее взгляд застыл на смазанной линии горизонта.
- Я тоже не могу вспомнить ни одного лица. Иногда мне этого даже хочется, но я все равно не могу. Я… - Чарли запнулась и уставилась на свои ногти. – Видела, как ты сегодня танцевала там, внизу.
- Правда? – Тэсс посмотрела на нее широко распахнутыми глазами. – Обычно я чувствую, когда на меня смотрят, но сегодня я, наверное, так увлеклась, что ничего не замечала. Но… тебе понравилось? Только скажи честно, я не обижусь.
По Чарли было видно – она пожалела, что завела этот разговор. Тэсс уже успела заметить, что Чарли избегала любого проявления чувств, предпочитая отстраненно обсуждать погоду или жизнь на острове. Стоило же речи зайти о каких-то ее личных пристрастиях, как Чарли тут же закрывалась и старалась никак не выражать свое мнение. Старалась быть совершенно безэмоциональной, как застывшая театральная маска.