Чарли поймала себя на том, что говорить о Дженни с Льюисом ей намного легче, чем с Ричардом. Возможно потому, что она уже привыкла обсуждать с ним свою сексуальную жизнь. Или потому (и это более вероятно), что Дженни не была его сестрой. После того как Чарли случайно узнала, что Ричард помирился с Дженни и общается с ней почти как раньше, Чарли не то чтобы утратила к нему доверие, но ощутила некую настороженность. Она понимала, что Ричард все равно любит свою сестру и полностью принять сторону Чарли никогда не сможет. А это значит, что и посоветоваться как следует с ним невозможно.
- И что, ты два месяца будешь об этом думать? – удивился Льюис. – Я уверен, ты уже знаешь ответ.
- А вот и не знаю! – вспылила Чарли. – Все это обрушилось на меня как снег на голову! Откуда я могу знать, как мне поступить?!
- Но Чарли, это решается очень просто, - улыбнулся Льюис. – Ты все еще любишь ее?
- Не знаю… - жалобно пробормотала Чарли. – Я совсем запуталась. Вчера утром я бы сказала, что полностью к ней равнодушна, но вчера вечером, когда я снова увидела ее… Когда я снова услышала, как она смеется, подкалывает меня так, как только она это умеет. Ее поцелуи, прикосновения – все это было таким пьяняще знакомым, и в то же время новым. Я осознала, что соскучилась по ней. И я… запуталась.
- У вас с ней что-нибудь было? – серьезно спросил Льюис. А в этом вопросе он редко был серьезен.
- Нет… Ничего не вышло.
- Ты не хотела или она?
- Да мы вроде обе этого хотели. А потом меня как будто замкнуло. Я вдруг представила, как мой братец ее лапал. И все, как отрезало. И мне сразу расхотелось. Я легла спать на диване, но ночью она все равно пришла ко мне, и мы до утра просто разговаривали. Вот и все. И я не знаю, что чувствую. Понимаешь?
- Понимаю… - задумчиво произнес Льюис. – Я думаю, что ты все еще любишь ее. И все еще не можешь простить. Она причинила тебе тогда слишком сильную боль. Разбитое сердце простыми извинениями не соберешь обратно. Вот и получается, что тебе и хочется, и колется. Ты боишься снова довериться ей.
- И что же мне делать? – губы Чарли дрогнули. Она давно уже не чувствовала себя такой слабой и беспомощной.
- На самом деле это хорошо, что она дала тебе время подумать. Тебе оно действительно нужно. А подумать тебе следует вот о чем… Очевидно, что так просто простить ее у тебя не получится. И если ты готова с ней встречаться снова в надежде, что со временем сможешь простить, то соглашайся на это. Только не забывай, что, возможно, ты так и не простишь ее. И это будет причинять боль вам обеим. Или ты можешь отказать ей, чтобы не мучиться и не мучить ее. Но в этом случае ты можешь всю оставшуюся жизнь жалеть, что не попробовала.
- Даааа… - выдохнула Чарли. – Какой-то невеселый выбор получается. Выходит, что бы я ни выбрала, всем может быть от этого плохо.
- А ты не думай обо всех, думай прежде всего о себе. Дженни сама виновата в том, что она оказалась в таком положении, так что, о ней думай в последнюю очередь. Просто реши, что для тебя будет хуже – попробовать и, возможно, страдать от этого, или страдать от того, что не попробовала.
- Отлично, - проворчала Чарли. – Теперь мне будет чем заняться после концертов.
*
Однако Чарли ошибалась, и после концертов она совсем не думала о Дженни. Усталость помогала ей освободить голову и выбросить из нее все ненужные отягощающие мысли. Лишь изредка перед сном образ Дженни, которая со смехом клала ей зефирки в кофе, всплывал у Чарли перед глазами. И ей хотелось протянуть руку и прикоснуться к той Дженни, поймать ее образ за секунду до того, как он утратит свою четкость и исчезнет. Но Чарли по-прежнему не знала, хочет ли она вернуть все назад, и понятия не имела, какой ответ дать Дженни по возвращении.
Через месяц Чарли уже начала казаться нереальной та странная ночь, что они провели вместе. Все это случилось так внезапно и сумбурно, и теперь было похоже на сон. Неужели Дженни в самом деле приходила к ней и ждала ее на стоянке? Неужели Чарли согласилась зайти к ней домой и пить кофе и глупо смеяться? Неужели они в самом деле целовались на старом диване, а потом болтали всю ночь о том, какой была их жизнь друг без друга?
Прошло два месяца, и Чарли не получала от Дженни никаких вестей, хотя и дала ей на всякий случай свой номер телефона. Дженни сказала, что позвонит или напишет только в крайнем случае, чтобы не давить на Чарли и не мешать ей в принятии верного решения. И, видимо, этот крайний случай так и не наступил, потому что за все время тура Чарли не получила от Дженни ни одной смс-ки. Чарли даже задавалась вопросом: «Уж не решила ли Дженни все вместо нее? Возможно, она сама уже пожалела о своем импульсивном поступке и больше не хочет, чтобы они снова были вместе».
Как бы там ни было, когда они вернулись домой, Чарли была счастлива, что этот кошмар наконец-то закончился. Ей больше не придется гадать, думать, взвешивать варианты и ловить ускользающий образ Дженни перед сном. Теперь все наконец-то решится.
Они прилетели в Лондон утром, и тем же утром, не успела Чарли открыть дверь своей квартиры и положить вещи, она получила сообщение от Дженни, которая предлагала им встретиться сегодня вечером у нее дома. Это было простое лаконичное сообщение, без лишних вступлений или сюсюканий. Дженни никогда все это не любила.
«Ну что, ты готова сегодня поговорить? Если готова, я буду ждать тебя вечером у себя. Приходи».
По этому сообщению невозможно было понять, какой ответ хочет получить от нее Дженни. Надеется ли она, что Чарли согласится? Соскучилась ли она? Или, может, она сама хочет сказать, что все это было ошибкой?
Но вот наступил вечер, и Чарли поехала к Дженни. Она нервничала и дымила как паровоз, выкурив по дороге половину пачки. Она так и не придумала, что сказать, она вообще сомневалась, что ей стоит ехать. В конце концов, Дженни спросила ее, готова ли Чарли дать ответ, а она не готова. Так зачем тогда она едет вообще?
Но повернуть назад и отказаться от своих слов Чарли не могла.
Однако когда Дженни открыла ей дверь, и когда Чарли вновь увидела ее лицо, необходимость что-то решать попросту отпала. Чарли уже знала, какой ответ она даст Дженни.
- Привет, - Дженни улыбнулась, но за ее натянутой улыбкой, за блеском ее глаз и самоуверенной позой, Чарли с легкостью разглядела все ее сомнения и боль. Она сразу поняла, какой ответ надеется получить Дженни.
- Привет, - тихо отозвалась Чарли и прошла в комнату.
- Кофе? – предложила Дженни, кивая на кухонную дверь.
- А чего-нибудь покрепче у тебя нет? – хрипло спросила Чарли.
- Конечно! – обрадовалась Дженни. Она сразу поняла, что если Чарли собирается пить спиртное, то вряд ли она сегодня сядет за руль. Вряд ли вернется домой. – Что ты хочешь: вино, пиво или вермут?
- Вино, пожалуй.
- Красное или белое?
- Красное.
- Конечно, - Дженни улыбнулась. – Могла бы и не спрашивать. Знала ведь, что ты белое терпеть не можешь.
- Ну, не то чтобы терпеть не могу, - смутилась Чарли. – Просто красное более готичное, знаешь ли.
Дженни рассмеялась.
- Садись на диван, я сейчас все принесу.
Через пару минут Дженни вернулась с двумя бокалами в одной руке и с открытой бутылкой – в другой. В молчании они разлили вино и сделали по одному глотку, не чокаясь. Чарли ощутила, что Дженни нервничает. Похоже, она еще не была уверена, как вести себя с Чарли, и чего от нее ждать. Чарли решила, что пора бы уже наконец-то поговорить о том, что не дает покоя им обеим.
- Я приняла решение, Дженни, - сказала она.
- Правда? – Дженни подняла на нее испуганный взгляд и поставила бокал на столик, потому что рука ее чуть заметно дрогнула. – И что же ты решила?
- Я… - Чарли набрала в грудь побольше воздуха и произнесла: – Я готова попробовать снова.
Губы Дженни приоткрылись и тоже дрогнули. На глазах мгновенно выступили слезы.
- Чарли… - прошептала она. – Господи, я даже не надеялась… Господи, мне не верится, что это на самом деле…
- Но у меня есть одно условие! – серьезно сказала Чарли, прерывая ее. – Это очень важное условие.