Он поднял руку и пошевелил пальцами, но ничего не произошло. Тогда Эллиот перевел взгляд на Элль и проделал то же самое — девушка вскрикнула, чувствуя, как невидимая рука сжимает ее ребра.
— Поразительно! — всплеснул руками Эллиот. — И ведь даже запаха мертвечины нет. До поры, до времени. Будет интересно узнать, откуда ты такой взялся и есть ли еще…
Целитель по-змеиному наклонил голову, оценивающе глядя то на Ирвина, то на Элль. Поджал губы, будто ему претило говорить с ними, но все-таки сказал.
— Вот, что мы сделаем. Ты несешь девчонку в храм, и она остается жива. И ты тоже, как только мы разберемся, что ты такое. Либо…
Еще один палец Элль хрустнул, как молодая веточка.
— По рукам, — Ирвин обхватил Элль левой рукой за талию и протянул правую. Конечно, Эллиот и не подумал ее пожимать. Ирвин хмыкнул и сжал кулак.
Целитель завопил. Десятки тончайших ледяных игл появились прямо из воздуха и вонзились в его лицо. Эллиот пытался стряхнуть их, но только загонял глубже, ломал и ранил руки.
Ирвин подхватил Элль под колени и побежал. Мир несся мимо так быстро, будто они ехали на автокэбе, но не было ни громыхания, ни тряски. Боль в сломанных пальцах и лодыжке отошла на второй план, уступая место леденящему ужасу. Элль казалось, что творившееся вокруг нее безумие просто не могло зайти дальше. Опять она ошиблась. Опять прыгнула из огня да в полымя.
На щеку упали капли. Элль сперва подумала, что это небо в очередной раз решило оплакать Темер. Провела здоровой рукой по лицу и увидела на кончиках пальцев красно-бурые разводы. Она повернула голову и всмотрелась в лицо Ирвина. Тонкая струйка густой крови ползла их его носа к верхней губе.
«Превеликие боги, сейчас самый момент проснуться», — только и подумала она. Позади раздались крики и свист. По брусчатке стучали тяжелые ботинки полицейских.
Элль уже решила было, что это конец. Просто бесславный конец глупой бессмысленной жизни, в которой она так и не успела толком пожить. «Значит, и жалеть не о чем», — напоследок успокоила себя она. Как вдруг Ирвин вильнул, пробежал к мосту, но вместо того, чтобы пересечь его и оказаться на другой стороне, взлетел на парапет.
— Что ты творишь? Что ты творишь?! — завопила Элль, резко передумавшая прощаться с жизнью, как только почувствовала тухлое дыхание закованной в объятия города реки.
— Просто доверься мне.
— Еще чего! — взвизгнула она, но звук собственного голоса растаял в оглушительном свисте ветра. Элль вся сжалась, готовая ощутить удар об воду, но ничего не произошло.
Вода разомкнулась перед ними и приняла обоих в объятия ласково, как младенцев. Элль задержала дыхание, зажала нос и рот здоровой рукой, зажмурилась. Но не было ни холода, ни тяжелого давления воды, ни холодного касания. Только кожа Ирвина, раскалившаяся, как уголь. Она чувствовала его жар даже через одежду.
Когда легкие начало невыносимо жечь, она все таки сделала вдох и открыла глаза. Вокруг них был плотный пузырь. А Ирвин тверд и уверенно шагал по грязному дну Солари. То тут, то там виднелся мусор, камни, детские коляски, а порой и кости. Элль решила не всматриваться.
— Куда ты меня тащишь? — спросила она.
— Мы идем в безопасное место, — сказал он и попытался улыбнуться. Но тут же сомкнул губы, в последний момент успев поймать вывалившийся зуб.
Элль поморщилась. Всем своим видом заклинатель напоминал рыбу, изрядно полежавшую под палящим солнцем. Глаза заволокло белесой пеленой, под которой уже едва можно было различить зрачки. Кожа туго обтянула череп. Походка сделалась шаткой, а руки то и дело прижимали Элль крепче к себе, как будто в судороге.
Элль старательно разглядывала сомнительные красоты речного дна и тут же корила себя за малодушие. Она готова была второй раз за день нарушить главный закон Темера, наложить чары на человека, а теперь не находила в себе сил взглянуть ему в лицо. К тому же ее разъедало любопытство, смешанное с отторжением. По рукам Ирвина начали расползаться темные пятна, мышцы сдувались, как пробитые бурдюки с водой. Было видно, что ему тяжело, но он продолжал идти.
Через некоторое время они свернули в тоннель. Видимо, это был общегородской сток. Защищавший Ирвина и Элль пузырь прогнулся под напором воды, и девушка снова задышала через раз, готовая вот-вот столкнуться с течением.
Ирвин продолжал идти. Его начало покачивать. Элль бы что угодно сейчас отдала за какую-нибудь его дурацкую шутку.
— Почти пришли, — еле шевеля губами, произнес Ирвин. Словно в подтверждение его слов, дно сделалось пологим, они начали подниматься вверх.