Это у них семейное, — скривился сыщик, припоминая другую обладательницу бирюзового взгляда. Жена Рейгара тоже постоянно ставила Янга в тупик своей непредсказуемостью, и выводила его из себя. Красивая, как легендарная птица Раух, и такая же опасная, Сводящая с ума своим голосом. Помнится, читал он как-то в хрониках описание этой птички, своим пением и яркой окраской, завлекающей случайные жертвы в ловушку. Вот и Экшворд попался. Глупец, и не осознаёт этого. Нельзя давать бабе волю, иначе она наворотит дел. Проверено опытным путём.
Янг осмотрелся: пустая, утопающая в сумерках терраса, навевала покой. Сейчас прикорнуть бы чуток на стоявшей у перил лавке, но нельзя. Он чуял, как стремительно утекает время, приближая развязку. Сегодня вечером, самое позднее ночью всё и должно было решиться. Ведьму Илан выследил, жаль только Эш не стал ничего слушать и опять сбежал к своей ненаглядной. Вновь будет кружить по окрестностям, пугая, случайно забредших в эти места, людей.
Околдовала. Не иначе.
Эта ночь обещала быть жаркой. И в прямом, и в переносном смысле. Но время пока ещё было, и можно не торопиться, посидеть с полчасика в тишине, собраться с мыслями. Если что, сработают маячки, оповестят о незваных гостях.
Таня долго пыталась переосмыслить свой разговор с Экшвордом. Если отбросить в сторону эмоции, то ей сегодня дали понять, что между ней и мужем вполне возможен компромисс. Они поговорили, но не договорились. Но это дело времени. Известие о возможной угрозе со стороны родственников Талины, Таня услышала, но сперва вообще хотела отбросить, как несущественное. Вот, правда, откуда здесь взяться Велидаре?
Это Экшворд смог её разыскать благодаря подсказке со стороны рейна Айвори. При вспоминании о подставе со стороны наставника, Таня замерла. Это ведь он ей рекомендовал в Атиене обратиться к Мэтиасу Дэри, который на самом деле приходится Эшу отчимом. Тут Таня замерла, просто поражённая догадкой. Если Мэтт, приходится её мужу отчимом, тогда та синеглазая черноволосая женщина, навещавшая его в лечебнице и, которую Мэтт представил Тане, как свою супругу, это мать Эша.
Она даже чуть слышно застонала, от мысли, какой дурой она оказалась. Значит, её мужу давно известно было, где она находится и с кем. Но обозначил он своё присутствие рядом, только сейчас. А она, глупая мышка, позволила большому хищному коту загнать себя в ловушку, думая, что смогла убежать и спрятаться. Воистину, кого боги желают наказать, того они лишают разума!
Может, не стоит сбрасывать со счётов предупреждение Эша о Велидаре? В Таниной памяти Талинина бабка была знахаркой, травницей, и никакой особой силой не обладала. Но память погибшей девушки — это решето, в котором задержались лишь крупные и важные фрагменты. Возможно даже, что Талина на многое и не обращала внимание, поэтому и не запомнилось ничего такого, связанного с магией и колдовством. И, зачем она понадобилась старой знахарке? Родственные чувства взыграли? А где они были, когда молоденькую девушку отправляли одну с купеческим обозом в Гораль?
Впрочем, не ей родичей Талины осуждать. Не соверши они эту глупость, не получила бы Татьяна второй шанс на жизнь. Так что, она им ещё и благодарна должна быть. Но в меру, в меру.
Подарки Эша Таня приняла: и платье, и колье из голубых с белым камушков, названия которых она не знала. Точно, не сапфиры. Колье шло в комплекте с браслетом и серьгами. Серьги Тане понравились, как и браслет. А вот от духов она предпочла избавиться. Коробочка с ними нашлась среди аксессуаров к платью. Запах оказался сладким, навязчивым и ничего кроме тошноты не вызывал.
Молодая женщина сперва хотела отдать коробочку с духами кому-нибудь из прислуги, а потом представила, как будет с этим запахом постоянно сталкиваться в доме, и не решилась. Уж лучше спрятать подальше, или попросту выбросить. Хотя выбрасывать… наверное, не стоило.
Сегодня был день работы в лечебнице и занятий с Мэттом, но раз ей так настойчиво рекомендовали никуда не выходить, то Татьяна решила, что Эш сам разберётся со своим отчимом из-за её отсутствия. Чувство противоречия подталкивало её выйти в город, заняться своими обычными делами, но природная осторожность не позволила пойти на риск.
Следует отметить, что Таня опасалась не столько повредить собственному ребёнку, сколько реакции Эша на её демарш. В его власти было вернуть её к себе домой без всяких договоров и компромиссов. И ребенка отобрать у матери, отдав в руки кормилицы и нянек. Стоило ли несколько часов упрямства такого риска? Однозначно, нет.