- Это...
- Мам, это я, - Мэтта вдруг охватил иррациональный страх. Он испугался, что Честер может захлопнуть перед ним дверь.
А к этому все и шло. Растерянность в мгновение ока сменилась раздражением. Характер руководителя "Цветов Республики" с возрастом не становился лучше, и после грандиозного скандала, которым закончилась последняя встреча Мэтта с отцом, он начал усиленно избегать любого контакта с сыном. Каждый раз, когда тот объявлял по коммуникатору об очередном выходном, Честер исчезал из квартиры: на работу, в парк, в магазин, в гости к подчиненным - одним словом, куда угодно. Эрика тяжело переживала семейный конфликт, но все ее попытки исправить ситуацию разбивались о каменное упрямство мужа и глубокую обиду Мэтта. Впрочем, с последним было проще: несмотря на злость и возмущение, он все же не оставлял надежды уладить разногласие и устроить человеческие переговоры. Мэтт смог решиться на этот шаг. И что дальше? Его ведь не развернут на пороге, так?
- Я же сказал, что не хочу тебя видеть! - уже привычная порция желчи, на которую Мэтт только покачал головой.
- Пап, так нельзя. Мы же семья.
- Честер? - Эрика выплыла из комнаты и, не тратя времени на разборки, сразу пошла в атаку. - Мы действительно семья. Давайте сядем и спокойно поговорим.
- Давайте, - охотно согласился Мэтт.
- Не давайте. Ты знала, что он придет?
- Нет. Он ничего не сказал мне, - Эрика не врала, но Честер посмотрел на нее с явным сомнением.
- Лжешь?
- Ты обвиняешь меня? - в голосе женщины послышалась сталь, которую первый балетмейстер столицы боялся как огня.
- Нет, Эри, конечно нет, - на лице Честера вновь появилась растерянность и тут же пропала, стоило ему перевести взгляд на сына.
- Уходи отсюда.
- Он не уйдет, - Эрика как всегда сохраняла внешнее спокойствие, но Мэтт буквально чувствовал, как сжималась ее пружина. Если она дойдет до предела, Честеру будет очень плохо. А доводить родителей до нервного срыва Мэтт не хотел.
- Погодите! - он хотел сказать что-то еще, но, повинуясь внезапному порыву, не произнес ни слова, сдавив отца в крепких объятиях. Повисла тишина.
Этот забытый прием был родом из детства. Не в силах справиться с гневом Честера, маленький Мэтт иногда, в крайних случаях, прибегал к грязной игре, и, что самое странное, это работало. Сработает ли она сейчас, нельзя было сказать наверняка, но другого способа угомонить скандалиста все равно не было. Стоило попытаться.
- Я люблю тебя, пап, - добавил для усиления эффекта повзрослевший манипулятор.
Честер задергался и что-то заворчал, пытаясь сопротивляться, но быстро сдался. В дополнение к прочему картину завершила Эрика, обхватив конфликтеров снаружи и окончательно подавив волю мужа.
- Давайте все-таки поговорим, - настойчиво повторила она.
- Хорошо, Эри, - с явным нежеланием откликнулся Честер. - Но это будет последний раз.
Они прошли в комнату. Мэтт хотел уже по армейской привычке шлепнуться на диван, но вовремя опомнился. Настраивать против себя еще и бережливую Эрику было крайне неблагоразумно.
Мать мягко приземлилась рядом с ним. Отец, немного подумав, опустился на противоположное кресло и тяжело вздохнул.
Лучи утреннего Солиуса падали на лицо Честера под прямым углом, подчеркивая каждую морщинку, отчего тот выглядел бесконечно усталым.
"Нет, Солиус тут ни при чем, - вдруг понял Мэтт. - Он действительно устал от этой проклятой истории. Но почему-то еще продолжает брыкаться".
- Ну давай. Говори, - голос тоже был усталым.
Мэтт сделал глубокий вдох. У него было много времени продумать разговор, и он не упустил этот шанс. В планировании капитан был слаб, но он точно знал, с чего стоит начать. На интуитивном уровне он догадывался, какого признания ждет Честер. Так почему бы и не признаться? Все равно это правда.
- Дело в том, - Мэтт выдержал небольшую паузу, - что я и сам ненавижу МВС.
Две пары удивленных глаз уставились на него.
- Нет, я люблю армию. Я люблю ее технику и оборудование, оружие, атмосферу. Мне нравится быть солдатом. Но я ненавижу МВС. Министерство - это не армия. Это политика. А я ненавижу политику.
В воздухе повисло неловкое молчание. Мэтт ждал от родителей хоть какой-нибудь реакции, но те находились в замешательстве. Он предпринял попытку разъяснить ситуацию:
- Когда я пошел в Академию, я рассчитывал не на это. МВС не могут вести честную игру: постоянно какие-то интриги, заговоры. Против Тондекса... против нас. Это неправильная армия, не та, которую я ожидал. Да, мне нравится служить в ней, но не под таким начальством.
Мэтт потер лоб. Время пришло. Если он сейчас поведает эту историю, то сможет убить сразу двух зайцев.