- Надеюсь, вам улыбнулась удача, и вы подстрелили вепря,- свет факела осветил лежавшего на ветках связанного молодого фенрира. Брови охотника нахмурились, он заглянул в глаза каждого из мальчишек, как будто пытаясь подобрать нужные слова.
- Что вы натворили, глупцы, быстрее унесите его из деревни, пока еще не поздно!
- Стойте,- раздался за спиной охотника властный громкий голос.
Охотник обернулся, осветив факелом серое лицо шамана, на голове которого красовались большие оленьи рога. Он подошел к лежавшему волчонку и осмотрел окровавленную лапу, связанную веревкой.
- Так я и думал, сломана. Уже поздно, разожгите костры, скоро нагрянут гости. А вы, четверо, несите его ко мне в хижину.
Уставшие и замерзшие мальчишки, спотыкаясь, доволокли свою ношу к большой хижине, стоявшей у окраины. Шаман что-то толок в маленькой ступке, напротив, освещенный яркими языками пламени, сидел Мировинк и с большим аппетитом уплетал что-то из миски.
- О, вы все-таки дошли, видимо, удача на вашей стороне, - и Мировинк снова набил полный рот, сочно чавкая.
- Поживем-увидим, еще не утро, - ухмыльнулся шаман.
Протяжный вой зверя раздался в лесу и прокатился мурашками по коже, заставляя каждого, кто его услышал, почувствовать первобытный страх, спрятавшийся в закоулках души. Мальчишки резко схватились за луки.
- Вот видишь, мелкий, не помогло твое средство, все равно они нас нашли, - Затру злобно посмотрел на жующего Мировинка, который даже ухом не повел, услышав вой.
- Ты им дал луковицу намазать подошвы?- мальчуган молча кивнул. Молодец, сынок, выиграл время, не знаю, что бы с ними произошло, если бы фенриры настигли их в лесу. Наверно, перегрызли бы всем глотки,- шаман еле заметно ухмыльнулся, увидев ужас в глазах четверых.
- Послушайте меня, юные джуны. Никто не смеет оспаривать превосходство охотника ветров. Фенрир неустанно преследует жертву и невероятно жестоко расправляется с ней, - шаман стал аккуратно оборачивать тряпкой сломанную лапу волка.
- Демоны ночной тьмы, так издревле прозвал наш народ этих существ. Они связаны заботой друг о друге и общей целью. Ни один волк не в силах устоять перед зовом своего клана. Воемвожак призывает всех, каждому он приходится отцом и братом, - шаман разлил по чашкам горячий чай и раздал мальчишкам.
- Святые места, рощи, где собираются фенриры на совет стаи, называют волчий котел. Вожак знает обо всем, что происходит на его территории. Волки понимают друг друга с одного взгляда. Наблюдая за жертвой, они подмечают мельчайшие признаки ее слабости. Эти умные охотники всегда хорошо взвешивают все детали, - он перерезал веревки на лапах зверя.
- Со времен правления великого Тахэйна наш народ и фенриры охотились и воевали, как одна стая. Но после смерти твоего прадеда духовная нить оборвалась, и они ушли далеко в леса.
Шкура, закрывающая вход, отодвинулась, и в хижину вошел огромный широкоплечий джун. Его плечи укрывала шкура медведя, под которой тихо позвякивала кольчуга. Сердитые, но грустные глаза посмотрели на лежащего волчонка, а затем на Затру.
- Что будем делать? Они не уйдут без него, - владыка не отводил взгляд от наследника, но, по-видимому, обращался к шаману.
- Сказать ему, как есть, твой сын спас ему жизнь, если вернуть волчонка сейчас стае, он погибнет. Он поправится, к весне.
- Хорошо, - джун развернулся и вышел из хижины.
Шаман встал и подбросил дров в очаг, пламя заплясало на стенах причудливыми узорами. Все расселись вокруг огня, началось долгое и мучительное ожидание в тишине, только было слышно, как потрескивают и шипят дрова. Неожиданно шкура отодвинулась, всколыхнув пламя. Вожак племени стоял на проходе, не входя в хижину, и молчал.
- Отец, что произошло, почему ты молчишь? - Затру испугался, увидев бледное лицо отца.
- Я говорил с Белым Призраком, ты займешь место молодого волка в стае, пока он не сможет вернуться.
- Но отец,- Затру хотел возразить, но вожак его резко прервал. - Ты хотел быть как великий Тахэйн, тебе представилась такая возможность. Ты уходишь сейчас, - и он задернул шкуру.
Я не знаю, что случилось с наследником страны Джунгара, к весне я покинул материк. Но изредка, в лесу, стал слышен рев неизвестного зверя. Той же весной фенриры и джуны вновь стали одной стаей.