- До темноты ещё время есть. Мика, тебе лучше оставаться тут, в шатре, покуда мы не вернёмся. То есть, отсюда ни ногой, или мы все здорово расстроим Учителя Теро.
- Слово даю, Серегил.
- Отлично.
- Теперь расскажи-ка нам всё, что ты помнишь о том, как выглядели тот мальчик и дядька.
- Мальчик такой, примерно с меня, с карими глазами и каштановыми волосами, и здорово загорелый. Дядька…, - микины брови сосредоточенно сошлись на переносице, - про него я особо не помню… только, что он был ужасно злой и ещё у него была дубина. Кажется, он был, ну, вроде, как тот же мальчик, только уже большой. Хотя мальчика вы сразу узнаете: он не умеет говорить.
- Это нам поможет, - улыбнулся Серегил. – Веди себя хорошо. Если что-то понадобится, попроси кого-нибудь, пусть принесут сюда
Серегил и Алек, взяв Сержанта Ориса и ещё шестерых солдат, выехали из лагеря, первым делом остановившись у валуна, у которого Мике повстречался чужой мальчишка.
Серегил исходил вдоль и поперёк весь ближний берег, ища что-нибудь, что мог упустить Алек, но только покачал головой.
- Может, они ему всё же приснились? – предположил Алек.
- Не думаю. Слишком уж подробно он описывает то, как познакомился с ними, и что они делали.
Он подошёл к кромке воды, присел на корточки и принялся переворачивать камешки. И точно - вскорости уже держал в руке маленького речного рака, забавно дёргающего своими крошечными клешнями.
- Это-то ему не приснилось.
Он снова сел на свою Цинрил, и они поскакали галопом через всю эту местность, туда, где Мика с Алеком видели свою отару.
Легкий ветерок ласково колыхал свежую весеннюю травку и едва проклюнувшиеся цветочки всевозможных расцветок, от которых рябило в глазах. Проплешины, да сухой овечий помёт указывали на места, где успели побывать овцы.
Овец охраняли четыре мальчишки с несколькими собаками. В редких кустиках у костра была стреножена пара местных низкорослых косматых лошадок.
Собаки принялись брехать, но пастухи отозвали их, а сами подошли поздороваться с Алеком и его друзьями, осадившими своих лошадей с краю отары.
Мальчишки были все, как один, кареглазые, смуглые и одетые в поношенные, замызганные рубахи и узкие штаны. Возрастом - от мальчонки микиных лет до нескладного подростка с проблемной кожей. Тот вышел вперед, как старший. Явно обеспокоенный видом вооружённых солдат, он поприветствовал их по-пленимарски.
Алек по-пленимарски же спросил его:
- А кроме вас тут нет других…, - он не знал, как будет сказать «пастухов».
- Sagma, - закончил за него Серегил.
- Точно. Только вы пастухи тут?
- Да, - отвечал парень. – Я Нотир, а это мои братья. Зачем вы притащили сюда солдат?
- Мы ищем человека, который напал на одного из наших друзей, и мальчика, примерно вот, как этот, - Алек указал на самого младшего из них. – Мальчик немой.
Нотир помотал головой:
- Нет, сэр. Не знаю никакого немого.
- А ты говоришь ещё на каком-нибудь языке, кроме пленимарского?
Юноша промолчал, уставившись себе под ноги, но ответ был вполне очевиден.
- Ну же! Тебе ничего не грозит, - сказал Алек.
- Это запрещено, - объяснил Нотир.
- Кем же?
- Этими, которые живут в Глубокой Гавани.
- Имеешь в виду пленимарцев, которые тут заправляли? Их больше нет. Можешь разговаривать, как пожелает душа.
- Так на каком языке вы тут говорите? – поинтересовался Серегил.
Парень пожал плечами.
- Мы называем его прабабкиным языком.
- Мог бы сказать мне на нём что-нибудь? Ну, пожалуйста. Не стоит бояться, - заверил его Серегил.
- Не надо, Нот, - пробурчал второй мальчишка из старших.
- Да право же, всё нормально, - сказал Алек.
Нотир выдохнул:
- Ну, ладно. Saugas melistook rak solis, mekir. Значит, типа, « Добрый нынче денек, человек хороший».
Серегил в ответ вскинул бровь.
- Да это ж одна из форм Средней Коники! Произношение, конечно, слегка смазано, но ошибиться тут невозможно.
Повернувшись к парнишке, он произнёс:
- Eah salma wodi megak, Nothir.
Парни поначалу обалдело округлили глаза, потом младшие расхохотались. Нотир быстро шикнул на них и в ответ тоже что-то проговорил Серегилу на своём языке.
Теперь пришла очередь рассмеяться Серегилу.
- Да что ещё за дела? – Алек с досадой потребовал разъяснений.
- Я сказал ему, что был рад знакомству с ним, а он говорит, что тоже рад познакомиться со мною, хоть я и говорю так, будто мне раскромсали язык.
Серегил подробно расспросил обо всём ребят, потом обернулся к Алеку и пожал плечами.
- Ни один из них не опознал того мальчишку, которого описывает Мика.
- А спроси-ка, есть тут поблизости ещё какие-нибудь города? – попросил Алек.
Серегил заговорил снова и мальчишки один за другим помотали головами.
Младший проговорил что-то, судя по интонации, чего-то боясь, и остальные согласно закивали.
Второй из старших добавил что-то ещё, в ответ на что Нотир резко махнул рукой, оборвав его.
- Есть тут один, неподалёку, - объяснил Серегил. – За холмами, что к востоку от Меноси. Этот парнишка, Агус, говорит что отведёт нас туда, если мы заплатим, только лучше, всё ж, нам туда не ходить. Нотир же не хочет, чтобы он шёл.
- Попробуй объяснить ему, что ты очень важный господин, а остальные у нас – вояки. Что с Агусом ничего страшного не случится, - сказал Алек.
Серегил перевёл.
Нотир с Агусом отвернулись в сторонку и зашептались, склонившись головами друг к другу. Нотир, похоже, сердился, но второй всё же одержал верх, ибо повернувшись к Серегилу, кивнул и что-то сказал ему.
- Он поведет нас прямо сейчас, покуда ещё светло, - сказал Серегил. – Но как только доведёт нас до места, сразу поедет обратно.
- Понятное дело. И сколько же он за это просит?
Серегил задал вопрос и парнишка назвал цену, указав на Нотира. Серегил достал из кошелька полдюжины серебряных сестерциев и передал их ему.
- Он желает убедиться, что его семья получит деньги, на случай, если он не вернётся назад.
- Суровый городишко, походу, - засмеялся один из солдат.
- И как он называется? – поинтересовался Алек.
Агус пожал плечами и подозвал к себе свою лошадку.
Он поехал впереди, и они все поскакали через равнину к непроходимой скалистой возвышенности, что была от них в нескольких милях, и вдоль края которой вилось русло какой-то почти пересохшей речки, полное округлых камней и заросшее мхом и бурьяном.
Парнишка указал на запад и что-то сказал.
- Он говорит, Меноси там, за этим холмом, - объяснил Серегил.
Ни о какой тропе тут не могло быть и речи, однако берег оказался довольно ровным, так что они поскакали вдоль него вверх по течению, пока не достигли руин какого-то некогда, видно, довольно внушительных размеров города, что стоял на небольшом холме лицом к реке, а спиной к хребту и к Меноси.
- Это и есть город? – с тревогой воскликнул Алек.
Посреди остовов давно разрушенных зданий стояло лишь несколько уцелевших стен.
Место это облюбовали себе вороны. Десятки их сейчас обсиживали края сломанных стен и тревожными чёрными глазами наблюдали за приближением всадников, глухо бормоча что-то и перекаркиваясь между собою, но не торопясь взлетать.
Зрелище было жутковатое.
Ветер здесь дул сильнее, завывая меж обломками зданий, подобно плакальщице на похоронах. Это слегка напомнило Алеку о тех вздохах, что они слышали в дальнем склепе.
Как только они начали подниматься туда по холму, Агус развернул свою лошадку и стремглав понесся обратно. Так, словно за ним уже гнались все эти призраки с демонами.
- Похоже, ту уйму серебра Вы кинули на ветер, милорд, - сказал Орис, покачав головой. – Здесь уже пару веков как никто не живёт!
- Больше, - процедил Серегил.
- Ничего удивительного, что остальные парни не хотели, чтобы он ехал сюда, - сказал Алек.
Они неторопливо подъехали к развалинам и разошлись в стороны, чтобы как следует всё здесь осмотреть.
Серегил с Алеком двинулись через останки узких переулочков, больше похожие на заваленные сором тропки, теперь и вовсе заросшие репейником да мышиным горошком. Тут и там им встречались змеи, греющиеся на послеполуденном солнышке. Зелла предупреждала, что тут, на острове, их немало, и весьма ядовитых, так что от тех, которых они замечали, они старались держаться подальше.