- Нет… Хотя нет, погодите-ка, он сказал ещё кое-что. ‘Nölienai talía.’ Какая-то там возлюбленная.
- Любимая Черная Жемчужина, - произнёс Серегил.
- Но там была не жемчужина. Это был опал.
Серегил снова дёрнул его за косичку.
- Так ласково называют женщину. Я бы сказал, эдакую мрачноватую возлюбленную.
- Некромантша?
- Возможно, - сказал Теро.
- Значит, тот призрак тоже злодей.
- Давайте не будем торопиться с выводами, - зевнул Серегил. – Однако стоит предположить, что это его черепушка и прикручена к столбу, раз уж он бродит там по этому склепу. Думаю, придётся ещё разок заглянуть туда. Завтра.
- Не думаю, что завтра ты будешь в состоянии устраивать подобные рейды. – Алек взглянул на швы на голове Серегила. – Дризийка, конечно, здорово постаралась, но ты, похоже, потерял слишком много крови.
- Раны на голове всегда обильно кровоточат. Уверен, смотрится гораздо хуже, чем есть на деле. Я лишь надеюсь, что сумею выскоблить кровь из уцелевших волос. Я как-то не слишком спешу облысеть.
- Уходим, Алек, - сказал Теро. – Серегил, если к ночи мы не вернемся, скажешь Микаму, чтобы покараулил завтра за меня гонца Клиа.
Мешок еды, собранный для них Микамом, был довольно увесистым, но на сей раз они взяли до рощицы лошадей. Как только добрались до обители Оракулов, Теро молча вручил свою сумку с лекарствами Алеку, а себе на плечи вскинул ношу потяжелей.
Он вызвал плывущий огонь, и, следуя за ним, они отправились через склепы до того, самого дальнего. Как Алек и описывал, спуск туда оказался весьма крутым, так что несколько ярдов Теро просто ехал по ледяной воде, едва сумев удержаться на ногах. Алек с сумкой и мешком еды съехал за ним следом.
Теро сделал огонь поярче, чтобы осветить весь склеп.
То, что предстало его глазам, поразило его. Даже после всего услышанного.
Росписи, как и капельные наросты, были просто потрясающими.
Впрочем, на восхищение времени не было.
Алек прошлёпал по воде через всю пещеру и показал ему обросший камнем череп в окружении сталагмитов.
- Ты знаешь, что означают эти значки? – спросил Алек.
Теро склонился над черепом, внимательно разглядывая нарисованные на нём символы.
- Сложно судить, но похоже на своего рода проклятие, хотя шток, которым он прикреплён к колонне, вроде как, сделан из серебра, что с точки зрения магии совершеннейшая бессмыслица.
Несмотря на всё съеденное, последствия пребывания в чужом измерении до сих пор не прошли для Алека. Лицо его, когда он обернулся к Теро, казалось похожим на череп. Это было немного тревожным.
- Что ещё за проклятие?
- Часть узора слишком уж неразборчива, чтобы сказать наверняка. Хотя, судя по тому, куда именно он нанесён, дух, повязанный этим черепом, видимо, обречён оставаться с ним рядом, что вполне объяснило бы появление этого призрака.
Словно в ответ на его слова по склепу эхом пронёсся горестный вздох, а затем шёпот.
Впрочем, Теро не смог разобрать ни слова.
- Это он, - тихо проговорил Алек, нервно заозиравшись.
Было так странно видеть Алека перепуганным чем-то, но Теро припомнил, как однажды Серегил поведал ему про алековы страхи: высота и призраки.
- Алек, ты со мной?
Тот кивнул:
- Давай поищем печать. Перемести-ка свет вот сюда, к лицу черепушки.
- Зачем? – поинтересовался Теро, всё же делая это.
- Затем, что он повёрнут лицом не ко входу в склеп, как полагалось бы. Хочу посмотреть, куда это он уставился, - ответил Алек, примериваясь поверх макушки черепа.
- Ах, ну точно же! - Теро подошёл к нему, встал рядом и понял, что перед ними как раз та часть стены, которая обвалилась.
Там, на уровне глаз черепа, в голом камне скалы что-то поблескивало, явственно отливая золотом.
Проведя через сталагмиты мысленную прямую, Теро направил к скале огонёк и разглядел, что там такое: останки золотого штыря, когда-то вбитого в камень. Задолго до того, как образовались все эти наросты, в стену, должно быть, была вмурована какая-то золотая штуковина. Потом, когда камень осыпался, она, похоже, сместилась.
Теро протянул руку и надавил на шероховатую поверхность металла. Он едва не задохнулся – так сильны были отголоски магии Ауренфейе, до сих пор остававшейся в нём. Вместе с этим возникло и смутное видение двух людей – мужчины и женщины – стоящих вот прямо тут, на его месте. Вокруг - никаких сталактитов, лишь глубокий мрак склепа. Он не сумел разобрать ни лиц, ни того, кто они такие, но ощущение присутствия было совершенно отчётливым. Он обхватил и сжал обеими руками влажный камень.
- Вот тут была Великая Печать! – воскликнул Теро. - Должно быть, её сорвало при обрушении скалы. Ну-ка, давай поищем. Помоги мне разгрести эту груду обломков.
- Теро.
Голос Алека был негромок, но весьма выразителен.
Маг обернулся и увидел, что Алек стоит лицом к какой-то высокой бесформенной чёрной фигуре. Та была всего в паре шагов от него, но не дра’горгос, нет. Хотя, как Теро догадался, Алек вовсе не был так в этом уверен, судя по тому, как он вцепился в свой амулет. И пока все трое застыли на месте, по пещере снова пронесся эхом глубокий и горестный вздох, который издали, казалось, сами вот эти камни.
Теро указал на череп и по-ауренфейски спросил:
- Это Ваше?
Тёмная фигура какое-то время ещё поколебалась в воздухе и исчезла.
- Что это было? – сумел выдавить из себя Алек, и Теро услышал, как дрожит его голос.
- Полагаю, это мог быть твой грустный призрак.
- Я тоже так решил.
- Если бы он собирался сделать тебе что-то плохое, у него было предостаточно таких возможностей.
- Ну, и что же это всё означает? Он не предъявил прав на этот череп.
- Не знаю. Кто-то из призраков общается с живыми, другие нет.
- Этот в прошлый раз болтал мне в самое ухо, так что, думаю, он пытался что-то донести до меня.
- Ах, да. Эта его ‘Nölienai talía’….
Неожиданный громкий вопль эхом пронёсся по склепу, обдав их лица внезапным порывом ветра.
- Aura Elustri málreil! - вскрикнул Алек.
Ветер стих, и в наступившей тиши послышалось едва различимое бормотание, а затем слова: Nölienai talía…
Световой шар Теро внезапно погас, и они очутились в кромешной тьме.
- Теро? – позвал шёпотом Алек.
- Это ещё что за дела.
Теро тут же зажёг новый и увидел Алека с огромными глазами и всего на нервах.
- Может, нам лучше отсюда убраться?
Теро помотал головой.
- Я не чувствую здесь ничего плохого.
- А как же заклятье на черепе?
- Сначала печать.
Они вдвоём перебрали все до единого обломки, валявшиеся на полу у подножья стены, но не нашли ни следа золотой печати или её драгоценного камня.
- Должно быть, её прикарманил какой-нибудь из рабочих, - сказал Алек.
- Весьма похоже на то, - Теро вздохнул. – Конечно, всё не могло оказаться так просто. Напомни-ка, что там сказано на табличке, охраняющей этот склеп.
- «Здесь обитает скорбь». Это всё.
- Я вот думаю, а не связаны ли как-то та табличка и наша печать? Если так, то когда сковырнули таблицу, это могло вызвать обрушение скалы. Могу лишь вообразить, что была какая-то очень сложная магия, которую наложили для охраны самой нижней пещеры. Магия, которая с годами вполне могла ослабеть.
- Ну, хорошо. Значит, кто-то, похоже, стащил камушек после того, как рухнула стена. Допустим, рабочий, которого послали расчищать завал, что скажешь?
- Да, весьма похоже.
- Значит, нам надо его отыскать и возвратить эту штуку обратно. Ну, а что тогда с черепушкой?
- И правда, что?
Теро возвратился к черепу и ненадолго склонился над ним.
Нет. Ничего. Никаких заметных флюидов.
Он подержал над черепом руку. И опять-таки - ничего.
- Чтобы хоть что-то в нём увидеть, если такое вообще возможно, мне нужно дотронуться до кости. А значит, потребуется счистить с него этот камень, которым он зарос.
- А если через глазницы? – спросил Алек.
- О, хорошее предложение.
Теро коснулся хрупких сталактитов, затянувших тонкой корочкой левый глаз черепа, и те с лёгким хрустом отвалились. Сунув внутрь один палец, он постарался нащупать голую кость и нашёл её в самой глубине впадины….
Высокий, очень красивый ауренфейе с каскадом тёмно-каштановых волос стоял рядом с прекрасной темноволосой женщиной. Оба были нагими. Они только что предавались торопливой любви прямо здесь, на полу, посреди перешёптываний древних духов, превративших это место в своё пристанище. На женщине был лишь какой-то знакомый с виду золотой браслет-обруч, и она, сняв его с руки, отдала ему. Он прижал его к своим губам, и по щеке его покатилась слезинка…