-Ну, извини, я не знал, хотел- как лучше.
-Ничего,- Юрий Григорьевич задумался и опустил глаза, после чего неожиданно встал из-за стола и тихо сказал:
-У меня что-то спина заболела, пойду я, до вторника, мужики.
-Григорич, да не обижайся ты на меня. Я ж ничего плохого не имел в виду, Григорич!
-Я на тебя зла не держу, просто вспомнил кое-что.
-Юра, оставайся, мы тебя сейчас водкой разотрём, спина тут же отойдёт!
-Нет, Захар, я сейчас, действительно, не могу.
Юрий Григорьевич развернулся и направился к калитке под удивлённые и расстроенные взгляды своих друзей.
Старик медленно шёл по дороге, вглядываясь в мрачное небо, которое так близко нависало над ним. Мысли, проснувшиеся от слов Михалыча, не давали ему покоя. Перед глазами представали картины из прошлого, отчего ему становилось то страшно, то, наоборот, по телу шёл поток адреналина, который заставлял кровь бурлить, и от этого осанка становилась прямее, а шаг длиннее, и сердце вновь начинало биться так, как билось тогда, в далёком 1995.
Наконец, Юрий Григорьевич дошёл до дома. Он сел на крыльцо и закурил, но не докурив до конца, быстро потушил сигарету о прогнившую скамейку, стоявшую возле ступенек, и направился на кухню, где достал из холодильника небольшой, покрытый полупрозрачными кусками жира, кусок свинины и положил его на грязный, прикрытый старой газетой стол, на котором не было ничего, кроме банки, в которой лежало несколько слипшихся леденцов и большой дохлый шершень, умерший уже несколько недель назад.
После этого Юрий Григорьевич подошёл к магнитофону, вставил дискету с лучшими песнями группы «Сектор газа» и стал ждать, когда же мясо разморозится.
Мясо разморозилось только через полтора часа, после чего старик медленно поднялся с проржавевшего стула и подошёл к шкафчику, достал оттуда нож и направился к свинине, но по дороге от одного конца бытовки, в которой располагалась кухня, до другого, он неожиданно вспомнил, что соли на кухне у него нет. Поскольку мясо уже было готово к приготовлению, а его соседа- Михалыча не было дома, ничего не оставалось, как отправиться к Константину, который не особо желал видеть Юрия Григорьевича в своём доме.
Тем не менее, старик накинул свой драный тулуп, опёрся на костыль, который служил ему с 1996 года, и направился в сторону соседского дома.
Возле забора стояла машина, а калитка была приоткрыта, поэтому Юрий Григорьевич несколько раз крикнул: «Сосед, ты дома?» и, не услышав ответа, прошёл на территорию своего бывшего друга. Вокруг было тихо, ни в доме, ни в сараях свет не горел, что было довольно странно, потому что на улице было уже темно, но не так поздно, чтобы ложиться спать.
Старик подошёл к дому и три раза сильно ударил по железной двери, однако ответа снова не последовало. Юрий Григорьевич дёрнул дверь, она со скрежетом открылась, и он снова прокричал в тёмный пустой коридор:
-Костя, ты где?! Это я- сосед твой!!! Ты дома?!
Ответа не было. Евгений Юрьевич собрался уходить, но мысль о том, где сосед, почему его нет дома, а все двери открыты, не давала ему покоя, и он решил зайти в дом, а заодно без разрешения взять соль, для того чтобы не сталкиваться с соседом, который может просто выгнать его со своего участка.
В доме было тепло и пахло свежей древесиной. За время последней встречи Юрия и Константина обустройство дома стало куда богаче, добавилось много мебели, на стенах появилось несколько картин, а на полу- два белоснежных пушистых персидских ковра.
Зайдя в спальню, Юрий Георгиевич обнаружил, что в доме точно никого нет и направился на кухню.
На кухне, в самом центре комнаты стоял большой коричневый стол с белоснежной скатертью, на которой стояла коробка с печеньями. Юрий Григорьевич медленно подошёл к столу, взял одно печенье, съел его, после чего подошёл к шкафу и стал тщательно обыскивать его в поисках соли, но соли нигде не было.
Отчаявшись, старик хотел уходить, но неожиданно замер у самого порога у спросил самого себя:
-Зараза, а может быть он её в холодильнике хранит?- после чего вновь отправился на кухню и осторожно приоткрыл дверь холодильника, который был забит разными продуктами.
Юрий Григорьевич стал осматривать каждую полку, но неожиданно обнаружил какой-то странный чёрный пакет в самом углу. Старик аккуратно достал пакет, медленно развернул его и закричал от ужаса: в пакете лежала аккуратно завёрнутая женская кисть, со следами человеческих зубом на ладони. Было видно, что кисть была отрезана крайне аккуратно, срез был почти хирургическим, тем не менее, все пальцы были сломаны в одном и том же месте, а ногти вырваны. Тяжело было не заметить, что все ссадины, шрамы и переломы были нанесены в определённом порядке после смерти жертвы.