- То есть ты считаешь, что мы вот так просто будем шататься по ночным улицам, а стража будет нам дорогу подсказывать и желать доброго пути?
- Не держи меня за идиота. Я же сказал - нам помогут. Так что доберёмся, надеюсь, без проволочек. Куда именно, опять же не ваши заботы.
- Черта с два, не наши! Если что-то случится и ты вдруг снова скоропостижно сбежишь, куда мы пойдём? Нам придётся выбираться из города, а с отрубленной башкой в руках, это, знаешь ли, не будет так просто. Я не смогу заявиться к посаднику не пройдя сквозь ворота и не отчитавшись перед караулом.
- Верно. Ежели что-то пойдёт вкривь, то выйдите с тем же, с кем и пришли, обо мне не вспоминайте. Что же до отрубленной головы, то её сначала отрубить надо, а потом уж нести. Так что придержи-ка лошадок.
Кручина поёрзал немного на досках под аккомпанемент осыпающегося грунта. Весь этот план казался ему набором случайных и мало предвиденных действий, каждое из который могло привести его голову на кол, а тело в болото. Старик видел, что он сомневается, но убеждать не хотел. Долговязый молчал.
- Что же ты сам его не достал, раз он тебе нужен? На кой чёрт тебе сдалась наша помощь? Только не говори, что польстился на ту затею, с вытаскиванием тебя из окрестных лесов.
- Вы двое, - старик почесал подбородок и улыбнулся. На этот раз вполне добродушно. - Попались мне как раз тогда, когда я и сам чуть не попался. А потом вы помогли вернуть то, без чего я бы к Врыге не сунулся.
Он вытащил тот самый деревянный кругляш и повертел его в пальцах.
- Ты даже не представляешь, что это такое и что можно с ним сотворить. Но шанс узреть кое что интересное у тебя будет. Поэтому повторюсь: не вздумайте делать что-либо наперекор. Скажу лежать - ложитесь немедленно. Велю отгрызть себе языки - кровью захлебнитесь, но отгрызите. И глаза себе вырвать не забудьте, ведь никакая стража и дуболомы в доспехах и близко не станут с тем, что вы можете встретить.
- А ты умеешь убеждать. - Кивнул Кручина. - И вот тебе моё предложение: поди-ка ты туда один и делай что хочешь. Думается мне, что дело того не стоит. Я жить хочу, знаешь ли, а твои обещания сулят лишь кончину. Мертвецам серебро ни к чему.
- Ты пойдёшь со мной, - зыркнул старик, - и дай тебе бог ума согласиться добровольно.
- Не угрожай, старик. Я хоть и представляю, на что ты способен, но уже говорил - если всерьёз встанет выбор между твоей жизнью и моей собственной, не сомневайся, я смогу за себя...
- Верю. - Сказал старик, поворачивая кругляш, залившийся странным свечением. - Но я предлагаю не просто заработать, а помочь этому миру стать чуточку лучше. Твой друг уже согласился, и ты не имеешь права отказываться.
Он взмахнул рукой и окостеневший Кручина проломил задом доску и полетел в вонючую, кишащую паразитами, тьму. Долговязый вынул топор и бросился следом.
***
Внизу гнил скелет. Обглоданные крысами, едва покрытые вялой листвой кости с треском разлетелись в стороны. Жалобно хрустнули рёбра, подломились ключицы и тоскливо стуча зубами, покатился куда-то череп, внутри которого уже не осталось не только мозгов, но даже насекомых их выевших. Прокатилось и унеслось во тьму заунывное эхо. Какое-то даже не слишком уж громкое для такого падения. Когда всё затихло Кручина покряхтел немного и встал. И без того отбитый зад, теперь превратился в очаг непрерывных мучений.
- Скоро пройдёт. - Бросил старик, спускаясь по стенке. Скрюченные пальцы хватали уступы ловкостью, какой позавидовал бы и матёрый взломщик.
- Ты, чёрт, испытываешь моё терпение. - Прогрохотал Кручина. Эхо вернулось и теперь загремело под земляным потолком.
Старик разбросал лаптем остатки костей, после чего осторожно спустился, стараясь не высовываться за границы очерченного светом пятна. Он ничего не ответил, даже не ухмыльнулся. Казалось, что всё его внимание теперь поглотил тёмный провал уходящего в глубь туннеля. Кручина помялся с ноги на ногу, подтянул штаны и привалился к стене, наплевав на сырость и несомненно обитавшее здесь паучьё.
- Зажигай свою штуковину и пошли. Быстрее начнём - быстрее закончим. - Вздохнул он и сплюнул невесть как оказавшийся во рту камушек. Вспомнил про краюху хлеба, отыскал её взглядом в грязи и тут же выкинул из головы.