- Батюшки. - Выдохнул он, всматриваясь в искаженные страхом черты. - Ты-то зачем здесь?
Человек под его ногой изобразил облегчение. Весьма преувеличенно, и очень преждевременно.
- Меня, знаешь ли, не спросили. - Хмыкнул он.
- Да ты что? А я-то решил, что с таким-то благородием станут считаться!
Ян Йозеф Стрижевич вцепился в его ногу и попытался сместить её с горла. Кручина позволил, после чего отошел.
- Где мы? - Выдавил Ян, поднимаясь не нетвёрдых ногах и потирая висок. Выглядел он совсем не прекрасно и на его ныне разбитом лице отражалось страдание.
- Откуда мне знать. - Отмахнулся Кручина, вновь устремивший взгляд к алтарю.
- Похоже на церковь...
- Похоже на склад.
- На заброшенный склад.
- На очищенный склад. И готов поспорить, очищенный ради нас!
- Это почему же? - Вздрогнул Ян.
- Потому же. Товар цену имеет, твоя голова - нет.
Молодой человек потёр ссаженный лоб, одёрнул робу и болезненно вздохнул.
- Обидно. Но не из уст того, кто сравнявшись со мною в правах, смеет распространять свою псевдо-нигилистскую точку зрения на мою, как ты сказал, бесценную голову. Если уж она такова, то твоя и подавно. Но это не уводит нас от вопроса о том, где мы находимся.
Кручина отвернулся и, осторожно ступая среди обломков, двинулся к монолиту. Ян Йозеф Стрижевич побрёл за ним.
Монолит представлял собой искусно отёсанную глыбу чёрного мрамора размером пять на десять локтей, в высоту доходившую Кручине до пояса, и водруженную на основание из таких же тёсанных плит размером поменьше. Неудивительно, что освобождая бывшую церковь от интерьера, рабочие и не подумали браться за такую махину. Весу в ней было не меньше тысячи пудов. Поверх же неё, заколоченный железными гвоздями и обвязанный цепью, покоился большой, крепко сбитый ящик, длинной в человеческий рост. Больше всего походил он на гроб.
- Так-так, а вот это уже... - Вновь начал Ян.
- Тихо!
Стараясь не касаться ящика руками, Кручина приложил к нему ухо. Постояв так с минуту и не услышав изнутри ничего, он наконец решился и постучал.
- Чёрт бы побрал этих скотов. - Выдавил он, простукивая ящик от края до края. Но куда бы он ни попал, везде было глухо, будто бы ящик чем-то забили.
- Там кто-то есть? - Вздрогнул Ян. Цепь за которую он потянул, не поддалась.
- Верно. И, сдаётся, знаю я кто.
Кручина оторвался от ящика и посмотрел Яну в глаза. В призрачном свете, тот показался восставшим из-под земли ожившим покойником.
- Не говори. - Помотал он головой и отдёрнул руки от саркофага.
И, словно не желая оставаться не упомянутым, этот кто-то зашевелился внутри. Из-под крышки посыпался белый зернистый песок.
- Это же... соль.
Кручина повёл носом, принюхался. Ему показалось, что он уловил тот самый гнилостный запах.
- Да знаешь ли ты, кого засыпают солью?!
- Плевать мне! Я же сказал, что знаю, кто там внутри. Не хочешь слушать - не слушай! Сиди и трясись.
Кручина повернулся спиной к саркофагу и зашагал в сторону двери.
- Ты думаешь они тебя выпустят? - Крикнул Ян ему вслед. - Ошибаешься.
- А я не стану их спрашивать! - На ходу ответил Кручина. - И в мышеловке сидеть не намерен.
Но дверь не открылась. Не поддалась она ни пинкам, ни ударам. Массивная дубовые доски, крепко стянутые железными перекладинами не подались ни на пядь. Он колотил их пока не заболели кости, но всё было бестолку. Пришлось вернуться и по-новому оценить ситуацию.
- Что мы здесь делаем? - Спросил Ян, когда Кручина закрутился между колонн, выискивая альтернативный путь отступления. - Что мы здесь делаем? Ну же, ответь мне?
- А как ты думаешь? Сидим, как два окуня, в ожидании щуки.
- Какой такой щуки? Говори ты яснее!
Снаружи донёсся визгливый собачий вой. Подхваченный ветром, он полетел над стенами, покатился по грязным дорогам, забираясь сквозь щели в дверях, и дымные трубы. И ему тут же принялись вторить другие. Всё ближе и ближе.
- Послушай, малец, я не знаю, какого чёрта здесь делаешь ты, но меня сюда посадили с одной единственной целью - заманить колдуна. Помнишь такого? Ты ещё порывался его у меня отобрать. Так вот забирай, мне он без надобности. Это раз. А вон там, в ящике, покоится Врыга, который, собственно, здесь для того же. Но есть кое-какая проблема. Нам с тобой этот гад будет опаснее всех колдунов и солдат, вместе взятых. Потому что то, что в нём сидит, неподвластно самой смерти! И да, я видел чёрта. Вот этими самыми глазами! А теперь сижу в разваленной церкви и дожидаюсь когда же он снова мне под руку выползет. Только знаешь, нет у меня больше печатей, чтобы сдержать его буйство! Ну как, всё тебе ясно?