То, что случилось потом, повергло бы в ужас любого. Собственно, оно и повергло - даже годы спустя, ни один из тех, кому злою судьбой было писано там оказаться, не вспоминал Камышовый погост и ту ночь без тени испуга на бледном лице. Каждый готов был поклясться, что выжил лишь с помощью божьей, и каждый видел в том знак. Но все - и солдаты, и трудники, и местная голытьба - прекрасно осознавали, что не смотря на содействие свыше, сбежать без оглядки было лучшей идеей.
Потом говорили, что нечисть валила как будто по зову. Словно в недрах заброшенной церкви восстал сам нечистый и скликал всё племя своё на безумный шабаш. И племя ответило жутким, неистовым воем и криками тех, кто сбежать не успел. Кровожадные твари ломились сквозь чащу, топтали поля и валили деревья. Ведьмы кружили по небу, хлеща помелами крыши лачуг. Вурдалаки вставали с разверстых могил, ломали кресты, бесновались на стенах и драли скотину. А люди, закрывшись, хватались за вилы и топоры, держали детей и громко молились в надежде дожить до утра.
- Ты снова пришел. - Голос был тихий, но ясный, отчётливый. Он загудел между колонн будто эхо далёких раскатов. - Снова явился. Будем считать это глупостью?
Кручина молчал. Ян, сложив руки, и крепко зажав в них небольшой уголёк, тихо молил всех вместе божеств, которых мог вспомнить.
- А может быть ты... Да, ты заглянул в нашу бездну. Тебе там понравилось?
- Покажи свою рожу, скотина! - Рявкнул Кручина.
С минуту всё было тихо.
- Требуешь? Но смеешь ли ты, стоя в кругу, требовать что-то? Ты огорожен, но разве спасён? Я здесь омега. И жив ты лишь потому, что я так хочу. А ты, юный мудрец, перестань причитать.
Ян оборвался на полуслове. Руки его опустились, а подбородок слегка задрожал. Уголёк шлёпнулся на пол и остался лежать, так и не задымив.
- Не бойся. - Голос, звучавший доселе кругом, смещался туда, где из соли и щепок, цепей и обломков вставало чудовище. - Будет тебе и ламен, и печати. Только будь аккуратен. И больше не говори, что такому, как я, здесь может понравиться. В этом мешке с костями нет ничего, что могло бы меня привлекать. О нет, я здесь мимо собственной воли, но раз уж пришлось...
Хрустнув суставами, Врыга сошел с постамента. Белый от соли, весь в кровавых разводах, он был похож на осквернённую статую, дьявольской волей наделённую жизнью. И не смотря на все те увечья и ритуалы, которым подвергли его, жизнь ушла из гнилого нутра. Он подобрался вплотную, втянул носом воздух и ухмыльнулся.
- Что же теперь? - Прошипел он сквозь зубы.
Кручина молчал.
- Может быть выйдешь и мы повторим? Только на этот раз нас будет двое. Ты, да я. Как считаешь, каковы твои шансы?
Кручина молчал. Ему нечего было сказать.
- С другом твоим мы ещё потолкуем, а ты ответишь мне прямо сейчас. - Приблизившись к линии, Врыга склонил голову набок и пальцем провёл по израненной шее. - Что тебе нужно? Зачем ты пришел? Неужто за смертью?
Не ответив ни слова, Кручина подался вперёд. Но Ян удержал его, крепко схватив за полу разодранной куртки. Бандит щёлкнул пальцами и уголёк подскочил. Сразу запахло дымом, на полу заиграли красные отблески. Вокруг же стало темно; тени разбухли, как гнойные раны, превратились в провалы. И что-то взглянуло сквозь них в этом мир.
- Не выходите. - Он выпустил струйку кровавой слюны, сверкнул закатившимся глазом и отступил. - Не преступайте эту черту.
Уголек поскакал по каменным плитам. Свеченье усилилось, дыма стало всё больше. И стоило Врыге скрыться в тени, как он вспыхнул и запылал ярким пламенем, осветив все доступные глазу закоулки погибшего храма.
- Это... невозможно. - Прошептал Ян, с ужасом глядя как контуры тени кривятся и лезут на стену, взбираются выше и выше, и медленно, но неотвратимо меняют свои очертания.
Сперва появились рога. То, что было похоже на голову, вдруг отрастило два длинных изогнутых рога и целый забор из клыков в разверзнутой пасти. Потом выползли лапы - когтистые, длинные, тонкие. Из-за плеч протянулись отростки изломанных крыльев с полупрозрачными, трепыхающимися перепонками. И в самом конце открылись глаза. Два ярких пятна, сиявших, будто рубины между поджатых козлиных ушей.
Кручина не дрогнул. Только вдохнул едкий дым и медленно, очень медленно повернулся к дверям. Бес раскрыл пасть ещё шире и заскользил вдоль стены, вытянул лапы, подбираясь к еле державшимся петлям и, дотянувшись, сорвал их и бросил. Секунду спустя, одна за другой двери упали. Свет сгрудился в столбик, очерченный кругом и всё, что осталось снаружи, исчезло.
- Ответь мне, старик, каково быть тобой? - Голос ворвался в сознанье, хлестнул яростной злостью. - Каково быть ничтожным червивым шматом, неспособным забрать даже то, что само просится в руки? Я знаю, ты здесь! И ты выйдешь ко мне. Выйдешь и сделаешь то, что я прикажу. Или мы снова продолжим играть с твоей совестью. Убивать я могу бесконечно.