Перед глазами возникло пятно. Бледное пятнышко искажённого болью лица. На нём открывались глаза, вырисовывались скорченные агонией губы. Прояснялись черты, приводя Кручину во всё большее замешательство. Он узнал это лицо, но было в нём что-то такое, чего ранее быть попросту не могло. Пытаясь понять что же не так, Кручина уставился на колдуна, а колдун в ответ открыл веки и уставился на него самого. Глаза его были, как снег.
Худое, избитое тело повисло перед Кручиной, будто растянутое на крестовине. Руки и ноги беспомощно дёргались, голова падала на бок, но каждый раз он поднимал её, ни на секунду не переставая пялиться. Кручина молчал.
- Чувствуешь умиротворение?
Лицо колдуна треснуло пополам. Через нос и обе скулы протянулся отвратительный рубец. Границы его тут же обуглились, а середина начала расползаться. По щекам покатились кусочки разбитого черепа. Колдун выдавил хриплый, едва различимый на фоне усиливающегося рыка крик, и распахнул пасть. Ужас вцепился в Кручину с невиданной силой, почти разорвал его на куски, но когда извивающийся в кровавой слюне язык коснулся его подбородка раздвоенным кончиком, неимоверное отвращение пересилило всё. Он рванулся назад, собрав всю свою волю, но не смог сдвинуться с места. Его собственное тело больше ему не подчинялось.
В конце концов, после череды жутких, не поддающихся описанию трансформаций, колдун развалился на части. Голова его свесилась, длинная шея согнулась под тяжестью морды, ничем более человеческую не напоминавшей. Полукозлиная, полувурдалачья, она ощерилась рядами клыков и отрастила кривые рога размером с два длинных копья. Но тело, сохранившись в размерах, всё больше и больше растягивалось в стороны. Стыки костей давно разошлись, связки трещали, не выдерживая напряжения. А где-то под пастью, съехавший в сторону рот тихо, но непрерывно повторял нечто очень знакомое.
И тут кто-то потянул Кручину назад. Змеиный язык оторвался от его подбородка и бессильно повис. Демон задрыгал руками, сорвал их с креста и вытянул пальцы, но они ему отказали. Когти впились в лицо, сдирая остатки человеческой кожи, затем потянулись ко лбу, схватили рога. Колдун повторил имя зверя и голос его раскатился во тьме.
Кручина скользил всё дальше и дальше, пока это чудище, эта мятущаяся тварь не исчезла под сенью ночной тишины.
- Не возвращайся. - Услышал он до боли знакомый голос. - Не возвращайся сюда.
- Но мы будем ждать.
***
- Что это? - Он бросил нечто в траву у костра и, скинув сапоги, принялся осматривать их на предмет повреждений. Но Ян не ответил.
- Ты воды в рот набрал?
Землянка обвалилась в самый неподходящий момент. Кручину едва не зашибло бревном, и, вероятно, он так бы под ним и остался, не в силах освободится самостоятельно, но вдвоём они кое-как справились. И когда крыша была разбросана, а от жилища осталась только заполненная черепками изрытая яма, Ян уселся к костру и стал разглядывать языки пламени.
- То, что старик оставил себе. Посмотри.
Оторвавшись от сапога, Кручина взглянул на него и не поверил своим глазам. Юнец выглядел плохо. Он был бледен и совершенно разбит. Казалось ещё немного и он разрыдается, словно нахальный ребёнок, получивший ремнём. Даже Долговязый, видя подобную рожу, пожалуй, усмехнулся бы. А развеселить этого типа дорогого стоило.
Только сейчас, присмотревшись, Кручина заметил, что это были страницы. Сложенные в несколько раз, пожелтевшие, измазанные грязью страницы какой-то большущей книги, бесцеремонно выдранные из переплёта. Они были покрыты какими-то значками и закорючками, но мяты, будто бы пожёваны, и совершенно не читаемы.
- Открой.
Кручина бросил сапог, присел и развернул их.
- Что там написано?
Он попытался хоть что-то понять, но символы расплывались и исчезали, въедались в сознание через глаза. И вместо того, чтобы по буквам поведать свой смысл, горящим пятном возникли где-то в мозгу.
- Я не понимаю. - Соврал он и бросил бумагу. - Тебе это нужно, вот ты и читай.
Ян отвернулся к костру и долго молчал, глядя как потрескивают и бросаются искрами ветки. Но когда огонь стал затухать, а Кручина позабыв о безопасности, начал клевать носом, тихо сказал:
- Я не смогу это прочесть. Но ты был там. Ты должен.
- А? - Встрепенулся Кручина. - Чего?
- Этот язык не для меня.
- И уж тем более не для меня. - Устало вздохнув, Кручина вновь оглянулся по сторонам, затем подвинул к себе дорожный мешок и спокойно улёгся.
- Так и есть. - Ян подцепил уголёк, но тут же отдёрнул пальцы, стряхивая с них горячий пепел. - Только если ты смог их достать, придётся тебе их прочесть. И отыскать остальные. Старика больше нет, а я... Я боюсь.