— Ничего я не перепутал, мы же похерили план «А», значит придётся переходить к плану «Б». Доставай его.
— Ах да, — полуэльф достал из-за спины объёмный свёрток, и уже через мгновение перед ним лежал расписной ковёр. — И всё же непобедимый Риардон предпочитает честную схватку.
— Замётано, оставайся здесь и сражайся честно, а я смогу набрать ещё пару мешков брюликов вместо твоей тощей задницы, — тифлинг с вызовом посмотрела на напарника, но в ответ получила лишь прищуренный взгляд, в котором читалось что-угодно, но только не готовность остаться сражаться в одиночестве. — А ты проверил эту штуку? Я просила тебя проверить её.
— И как по-твоему я бы это сделал? Кобольд сказал, что ей нужна тысяча золотых на каждые десять метров полёта. Если бы у меня были такие деньги, я бы купил нормальный ковёр-самолёт, а не проклятую деньгососущую тряпку.
— Стопэ, кобольд? Ты говорил, что это был драконорожденный!
— Кобольд, дракон, ящерица — какая разница. Малый выглядел вполне надёжно.
— Твою за ногу, Бран! Драконорожденным можно верить, а кобольды — все до одного жулики. Девятое пекло, мы сдохнем из-за твоего расизма.
— Эй, кто из нас ещё и расист. Я, чтоб ты знала, полная противоположность расиста. Я настолько не вижу различий между существами, что первые две недели считал Ри твоей мамой.
Пока двое его спутников пререкались, Риардон сгребал на ковёр-самолёт золото, используя щит в качестве импровизированного совка. Несмотря на все его старания, горка жёлтого металла совсем не росла. Наоборот, она уменьшалась, словно просачиваясь сквозь разноцветные ворсинки. Зато с каждой исчезающей монетой ковёр начинал подавать всё более уверенные признаки жизни. Сперва он лишь едва дрожал, затем слегка приподнялся над полом, а в конце его кисти начали с бешеной скоростью мотаться по кругу.
В это же время по другую сторону двери пожар уже удалось потушить, но на этом успехи стражи заканчивались. Впрочем, это не мешало им упиваться сладким чувством злорадства. Они знали, что в хранилище пусто, а единственный выход из него был под их чутким надзором. Ворам оставалось лишь два пути: умереть от голода в темноте или напороться на добрую сталь при попытке побега. Именно поэтому, когда дверь отворилась и из-за неё появились три фигуры с поднятыми руками, солдаты не бросились на них во всеоружии, а принялись хохотать и улюлюкать.
Первым перестал смеяться остроглазый сержант, который заметил, как плащ последнего из троицы не хлопал за его спиной как положено, а парил абсолютно горизонтально. Прежде чем он успел поднять кулак, скомандовав подчинённым умолкнуть, взломщики сорвались на бег, а уже через мгновение оседлали оказавшийся ковром плащ и помчались на стражников со скоростью не меньше тридцати узлов.
— Ну разве я не гений?! — прокричал Бран, изо всех сил вцепившись в край ковра. Троица оставила позади изумлённых солдат и теперь летела на всех парусах через широкий коридор к лестнице, ведущей наверх.
— Тормози, мы сейчас в стену вмажемся.
Слабая мольба Фелаи утонула в завывании ветра. Девушка собралась повторить попытку, но быстро передумала, побоявшись, что вместе со словами с её уст сорвётся ещё что-нибудь. Тифлинг оглянулась на Риардона в надежде, что он сможет докричаться до барда. Полуэльф распластался на ковре, уткнувшись лицом в ворс. Глаза его были плотно закрыты, а благородная бледность его кожи приобрела нездоровый зеленоватый оттенок.
За метр до лестницы Бран слегка потянул край ковра на себя, и тот взмыл вверх. Где-то рядом с бардом раздался истошный визг, который в равной степени не походил ни на голос тифлинга, ни на голос полуэльфа. Затем этот вопль начал менять тональность и громкость, отвечая на каждый резкий поворот ковра, который теперь нёсся через через украшенные витражными мозаиками галереи и увешанные роскошными картинами коридоры. Наконец впереди показался холл. Бран выбрал окно пошире и направил ковёр прямо в него.
Бац!
«Неужели стекло оказалось настолько крепким. Может, его защищала магия?», — пронеслось в гудящей голове Брана. Бард лежал лицом на холодном полу и с сомнительным успехом пытался вспомнить, как нужно пользоваться конечностями. Приложив невероятные интеллектуальные усилия, он всё же разобрался, с какой стороны у него расположены ноги, и даже сумел встать на них.
Несколько раз моргнув и вытерев попавшую в глаза кровь, Бран начал искать взглядом товарищей и тут же охнул. В шаге от него сидел Риардон, по лицу которого текли крупные слёзы. На коленях у полуэльфа без сознания лежала Фелая. Воин аккуратно придерживал её за голову и пытался дрожащими руками влить в приоткрытый рот воровки жидкость из маленькой склянки.