Мы не можем желать никого лучшего, — тактично сказал Энтони. Но на самом деле он действительно не мог представить никого другого более подходящего для командования османским флотом: Али Монизиндаде учился искусству хождения в море у Хайреддина и Гарри Хоквуда.
Хоквуд с нетерпением ждал сражений, но, когда наконец Селим (через четыре года) решился на кампанию, он был в полном недоумении, выяснив цели, намеченные им.
Но тогда недоумевали все.
Все сухопутные и морские командиры собрались выслушать слово султана. Великий везир Сокуллу также присутствовал, но и он не представлял, что у падишаха на уме. Наиболее вероятным казалось то, что будут предприняты походы в Европу и на Мальту.
Не только Али, Улуч и Пертав присутствовали здесь, но и наследник Драгута, Пиале-паша, приехавший из Западного Средиземноморья. Здесь были и все генералы, включая Мустафа-пашу, который потерпел неудачу на Мальте. Позади дивана султана стоял Иосиф Наси. В эти дни, как, впрочем, и всегда, он казался уверенным в себе и спокойно смотрел на побледневшие лица.
— Турки слишком долго жили в мире, — объявил Селим. — Мы не мирные люди. Мы люди войны.
Паши поглаживали бороды и кивали в согласии. Это было многообещающим началом.
— Я собрал вас здесь сегодня, чтобы дать указания, — продолжал Селим. Ведите своих людей на войну и к победе, — добавил он.
Военачальники ждали.
— Но воина должна затеваться с достойной целью. Вы знаете, что я уже давно вынашиваю мысль основать родину для евреев в пределах моей империи. Это работящий и бережливый народ, который будет трудиться ради процветания нашего государства. Увы, найти место гораздо труднее, чем казалось.
— Прими моё уважение, о падишах, — вмешался Сокуллу, — но ведь евреи должны были вернуться в Палестину, на историческую родину?..
— Палестина — мёртвая земля, — возразил Наси. — Я тщательно исследовал этот район, господин мой везир, и не считаю возможным рекомендовать падишаху основывать там дом для моего народа.
— Что же ты посоветовал? :— спросил Сокуллу.
— Идеальное место, как мне кажется, остров Кипр.
Несколько минут стояла абсолютная тишина.
— Ты возражаешь против того, чтобы отдать Кипр еврейскому народу, везир? — спросил Селим. — Это большой и процветающий остров, там они будут преуспевать.
— Падишах, остров Кипр не твой, чтобы можно было отдать его. Это собственность Венеции.
— Венеции... — фыркнул Наси.
— Венеция — наш проверенный союзник, — сказал Сокуллу. — Наш единственный союзник, о падишах.
— Маломощный союзник, — бросил Селим. — У Венеции нет хорошей армии.
— Но у неё есть грозный флот, о падишах, — вмешался Хоквуд, приходя на помощь своему другу. — Только союз Венеции с османцами удерживает испанцев и генуэзцев от попыток продвижения на восток в Адриатику.
— Разве их флот сильнее моего, Хоук-паша?
— Конечно нет, о падишах, но...
— Тогда это не имеет значения. Кроме того, венецианцы постепенно готовятся стать нашими врагами. Я попросил дожа о некоторых уступках в. обмен на незначительные компенсации, но он отказался рассмотреть мои предложения. Я не могу позволить какому-то выскочке оскорблять меня. Таким образом, я решился на войну с Венецией.
Казалось, Селиму не приходило в голову, что он сам оскорбил дожа такими предложениями. Снова паши затеребили бороды.
— Прими моё уважение, о падишах, если попы таюсь оспорить этот план, — сказал Сокуллу. — У нас достаточно врагов: все христиане, за исключением Венеции, также Персия, — в наших арабских владениях всё время неспокойно. Только Венеция наш настоящий и давний друг. Разрушить этот союз, преследуя... — он взглянул на Наси, — смутную и неопределённую цель, безусловно, будет ошибкой.
— Ты хочешь сказать, что Турция и Венеция никогда не воевали? — возмутился Наси.
— Конечно, воевали. Но это было очень давно.
— Хватит! — сказал Селим. — Я принял решение. Мы будем воевать против Венеции. — Он посмотрел на Сокуллу.
— Слово падишаха — закон, — признал везир кланяясь.
— Но у тебя не хватает на это смелости? — спросил Селим. — В таком случае армией будет командовать Мустафа-паша.
Все обернулись. Генералы знали, что Мустафе повезло, когда он удержал голову на плечах после поражения на Мальте. Сам Мустафа выглядел ошарашенным.
— Флотом будет командовать... — глаза Селима осматривали адмиралов, лица которых выражали неодобрение, — Хоук-паша...
Энтони вскинул голову. Он был четвёртым по значимости среди османских адмиралов. Кроме того, Кипр принадлежал Венеции.