Как изменится Круговорот, вернее — Круговороты, с моими расширенными меридианами, по которым я проведу циркуляции?
Сколько силы я смогу влить в Барьер Прибоя с ними?
Сумею ли я выпустить змеев стихии в зонах запрета, создав новый вид тренировки?
Помогут ли мне орденские методики закалки души? Действуют ли они на истинных мастеров Указов или то, что дано талантом и родителями, сильная душа, не может быть улучшена до предела? С чем родился, с тем и живи?
Но на самом ли деле я получил настолько сильную душу от рождения?
Я в этом сильно сомневался, несмотря на тело идущее вслед за душой и прочее, и намеревался проверить. Но для этого нужны самые опасные зоны запрета — зоны запрета жизни. Они здесь есть, это точно, не могут не быть. Они есть везде, где хранятся Ключи Полей Битв. А этих самых Ключей много. Древние не любили жить тесно, везде ставили порталы Путей, а когда на их земли хлынули сектанты, сделали так, что каждый шаг стал для них смертельным.
Сектанты сумели получить доступ к Путям, а Древние сумели все эти Пути сломать. Затем подняли барьеры и зоны запретов, превратив огромные пространства Поясов в сотни лабиринтов, набитых големами и прочими опасностями. Пройди один такой до конца и получишь возможность снять запреты, получить немного безопасных земель.
На самом деле это не более чем иллюзия. Древние заманивали сектантов, истощая их силы и число, чтобы в конце ударить по ним лично или завести их в зоны запрета жизни — формации, где в действие вступал Указ «Смерть». Прообраз того, что обрушил на земли Альянса Тысячи Сект последний Император Империи Сынов Неба.
Там, где сектанты были сильнее погибших владельцев городов, поместий и прочего, они сумели добиться успеха, но во всех остальных местах они погибли, не сумев добраться до Ключей. Древние, сгинув в огне, охватившем Столичный округ, отомстили за свою смерть.
Успех ждал секты лишь на части земель Шестого пояса, куда, уходя от Указа Смерти Императора, пришли боги сект. В остальных местах уже четыре сотни лет властвуют Великие Поля Битвы, где уже не сектантам, а потомкам Древних приходится сражаться против ловушек предков.
Я, прислушиваясь к суете в лагере, поднял голову, вглядываясь вдаль, в границу, где смыкалось небо и земля, где высились далёкие горы, к подножию которых мы должны пройти.
Ложные горы, если верить недавнему рассказу Седого, в чьём опыте я не мог сомневаться.
За свою недолгую жизнь я побывал в двух городах Древних, которые выстояли против сектантов и в которых выжили их духи. То, что я видел перед собой, и то, что мы должны были пройти, выглядело странной смесью обоих городов и моих дорог через них.
Смесь Миражного с его ложными обликами города, когда с улицы ты видишь полуразрушенное крошечное здание среди сухой травы, а, переступив за границу поместья, оказываешься в бушующей зелени сада, посреди которого возвышается громадина в несколько этажей; и смесь города Тысячи Этажей с его големами и лабиринтом переходов, среди которых есть только один верный путь.
Снова и снова задумаешься — а точно ли случайно мне выпали на пути именно эти два города Древних? Не был ли мой путь Возвышения лишь подготовкой к этому дню, к этому Каменному Лабиринту?
Я не знал ответа на этот вопрос. Возможно, ответ могла бы узнать Лейла, задав его Небу. Но она точно не стала бы делиться им со мной. Я знаю, я пробовал упростить себе так дорогу.
Кстати, тут поневоле напрашивается ещё один вопрос: а так ли случайно оказалась разделена наша семья? Так ли случайно я лишился той, что рано или поздно могла как-то эту дорогу упростить, случайно проговорившись о чём-то?
Я поднял голову ещё выше. К Небу. Растянул непослушные губы в кривой ухмылке.
Не переоцениваю ли я свою персону? Кто бы дал мне ответ на этот вопрос?
Небо молчало, ну так я и не говорящий с Небом. Молчали и облака, плывущие по нему. Ни звука грома, ни вспышки молнии, ни путеводного луча солнца, пробившегося через облака и указавшего вход в Лабиринты.
Сам, всё сам.
Оно и к лучшему.
— Глава.
Я обернулся к Рагедону.
Тот резко кивнул и отрывисто сообщил:
— Готово.
Я оглядел всех, кто пошёл со мной. Многовато. Или вернее будет сказать, что орденцев маловато для нужного.
Ладно. Старейшины, включая самого Рагедона, на людей которого должна лечь самая тяжёлая часть, уверяли меня, что их достаточно.