С другой стороны стены их ждала не понятная зона, с множеством каких-то не то деревьев, не то цветов, в темноте было сложно определить. За проводников были Ми и Пи, как прекрасно чувствовали запах шершней. Но возникла трудность, все в округе просто фонило их запахом. Длительное время они блуждали, но сегодня удача была на их стороне. Они вышли к какой-то странной сфере, от которой больше всего несло шершнями. Когда они приблизились ближе то поняли, что этот пятиметровый в диаметре шар, полностью состоит из шершней. Они постоянно шевелились, ползали, жужжали, шипели и издавали еще десятки разных звуков.
Возник вопрос, тут ли находится их главный или в каком-то другом месте. Отойдя назад, они приняли совместное решение об атаке. Первыми в атаку пошли пауки под контролем Королевы. Они сходу напали и стали убивать шершней, а затем начали убегать, за ними вдогонку отправилась незначительная часть от общей массы. Тогда королева отправила еще одну пятерку в атаку, но их уже ждали, поэтому она сразу же направила их в разные стороны и поставила задачу не вступать в сражение, а просто убегать.
Оставив оного для личного управления, она отправила остальных с такой же задачей, быстрая атака и убегать. Такими действия они отвлеки большую часть шмелей. Но в темноте было сложно сказать сколько осталось в этой куче еще шершней. Мысленно посовещавшись, они решили атаковать. Атаку решили осуществить со всех сторон разом. Какое-то время заняло перемещение и вот момент атаки.
Паучиха решила не вступать в схватку, а быть в роли помощника, она бегала вокруг кучи и прикрывала тылы. Черный, Ми и Пи, рвали шершней непрерывным потоком. Но было чувство, что их не становиться меньше. Когда они совершили свое нападение, из центра «клубка» раздался какой-то ели слышимый звук, от которого шершни стали сражаться более яростно.
Звери и паук не отступали, хоть и получали болезненные уколы Пи вообще впал в какое-то безумие, стал больше в размерах и его глаза засветились красным, Ми стала испускать из своих глаз какое-то голубоватое свечение от чего шершни на мгновение замирали, чем часто пользовался Черный и быстро убивал замершего противника. Благодаря этому свечению, королева смогла увидеть, как из кучи шершней выбирается маленькая особь. Не раздумывая Королева помчалась за ней, эта особ шершней оказалась очей шустро. Лишь темнота не позволила ей взлететь и удрать, несколько попыток взлета провалились, так как она врезалась в стволы странных деревьев, которых было слишком много.
Каким образом Королеве удалось подхватить не приспособленной для этого лапкой, вовремя подвернувшийся камушек и запустить в убегающую цель, да еще и попасть. Позже она так и не смогла себе объяснить. Но это вторично, главное, что все это помогло догнать убегавшую особь. Когда жвала паучихи почти сомкнулись на тоненькой шее мелкой особи она мысленно закричала, – «молю не убивай я буду служить»!
Но королева, не молодая и глупая самка, немедля ни мгновения она завершила действие, и откусанная голова полетела куда-то в сторону. Схватив тушку поверженного врага, она побежала назад на шум сражения. По мере приближения, она поняла, что она не ошиблась с выбором противника. Шершни стали вялые и прекратили сопротивление, бесцельно ползая из стороны в сторону. Королева понимала, почему они себя так веду, они все были под контролем самки, поэтому их собственный разум не был развит.
– Уходим! Дело, сделано! – прокричала она мысленно, – так как голос у этого паука не был развит.
Их никто не преследовал, поэтому они спокойно бежали в перед. Выбежав под самое утро на знакомые пески, с удвоенной силой помчались к пирамиде. Влетев в ее недра, растянулись прямо на полу совершенно без сил. Побитые, покусанные, десятки раз ужаленные, но довольные собой и проведенной атакой, они стали проваливаться в краткосрочный сон, так-как заботу о фермах никто не отменял.
***
Как же классно, ничего не болит, никаких забот, тепло, удобно. Я не понимал, где я нахожусь, но так комфортно и уютно, за мою короткую жизнь, мне еще ни разу не было. Я словно купался в уюте и был укрыт комфортом.
Если бы не одно маленькое «Но», несколько различных голосов, постоянно бормотали одно и тоже: «прими меня и я дарую тебе силу, больше никто и никогда не сможет тебе навредить».
Первый голос был похож на одновременный хор голосов, отдельные буквы в словах произносились то детским, то мужским, то старческим голосами, этот голос было сложнее всего воспринимать.