— Профессор?
— Не валяй дурака, Поттер, ты пожалеешь об этом. Ты прекрасно знаешь, кто я такой на самом деле.
Гарри медленно повернулся, теперь палочка указывала на фальшивый Камень, угроза была очевидна.
— Ладно, назови мне хоть одну вескую причину, почему я не должен уничтожить твой явно ослабленный одержимый труп.
Волдеморт ухмыльнулся.
— Потому что сейчас я держу жизнь одной из твоих ведьм в своих руках и могу погасить её быстрее, чем ты успеешь поднять палочку.
Сердце Гарри дрогнуло.
— Что? — он огляделся, но ничего не увидел. — Как?
Волдеморт ухмыльнулся.
— О да, ты очень заботишься о своих ведьмочках, правда?
Гермиона и Дафна находились в его сундуке в библиотеке. Джинни и Луны даже не было в Хогвартсе, и хотя он всё еще сомневался, стоит ли думать об Александре как об одной из "его ведьмочек", её тоже не было рядом с замком.
365/430
— Ты блефуешь.
— Уверяю тебя, Лорд Слизерин, это не так.
Глаза Гарри сузились, тело сжалось, палочка всё ещё указывала на Камень. И как Волдеморт вообще узнал об этом?
Волдеморт всё ещё держал палочку, направленную в его сторону, хотя по какой-то причине Гарри с трудом понимал, на что именно нацеливался Тёмный Лорд.
— Ты, Поттер, передашь мне этот камень, — сказал Волдеморт спокойным и ровным тоном.
— Продолжай.
— Или же эта прелестная молодая особа умрёт.
Взгляд Гарри заметался вокруг. О чем он говорит?
Волдеморт рассмеялся высоким пронзительным смехом, эхом отразившимся от металлических конструкций.
— О, прошу прощения. Мои манеры. Мой Лорд, — сказал он насмешливо. — Секретная секция трубы Лорда Волдеморта расположена в пятидесяти метрах к северо-западу от зеркальной комнаты в конце коридора третьего этажа.
Внезапно половина трубы, казалось, вывернулась из металла, и появилась девушка, плотно замотанная в веревки, прислоненная к стене и с кляпом во рту, испуганные глаза метались туда-сюда между ним и разлагающимся телом профессора защиты, палочка Волдеморта указывала прямо на неё. Рядом с девушкой стоял расширенный и открытый в настоящее время многокамерный сундук. Это была Трейси.
Дерьмо.
Волдеморт усмехнулся.
— Что, малыш? Не та, которую ты ожидал увидеть, а? А на кого, по-твоему, я буду нацеливаться? Мисс Грейнджер? Мисс Гринграсс? Может быть, ваша мисс Лавгуд? Потому что Лорд Волдеморт всегда атакует тех, кто ближе всего к его главной цели? Правильно?
Гарри резко отвернулся от Трейси и снова посмотрел на Волдеморта. Что?
— Да, я знаю, Поттер. Я знаю об этом большую часть года. Неужели ты всерьез думал, что я, гений, не разберусь в этом?
Гарри продолжал держать палочку нацеленной на камень.
— В чём именно разберёшься?
Волдеморт посмотрел на него почти разочарованно.
— Я изобрел эту форму окклюменции, Поттер. Я создал её, чтобы догнать своих сверстников после того, как я узнал, почему они были так хороши на занятиях — после того, как я узнал, что они потратили годы, практикуя её, годы, которых у меня не было. И ты это знаешь. Ты всё понимаешь. Ты взял этот случайный крестраж, каким-то образом застрявший у тебя во лбу, и выжал из него всё, что у него было.
Волдеморт думал, что Гарри получил свои знания от крестража во лбу.
Гарри нахмурился.
— Окклюменция не оставляет таких следов. Она вообще не оставляет никаких следов. И ты это знаешь.
Трейси всё ещё смотрела на них с широко раскрытыми от страха глазами.
— Действительно, если бы не все эти мелочи, я бы ничего не заподозрил.
Мелочи? Мысли Гарри лихорадочно метались. Он должен был поддерживать разговор с Риддлом. Удержать его от убийства. Он не мог позволить Трейси умереть. Она стоила гораздо больше, чем дурацкий фальшивый камень. Одинокая наследница одного из его родов, убитая на его глазах, была бы катастрофой — не говоря уже о том, что она доказала, что и сама на многое способна. Он нуждался в ней.
— Какие ещё мелочи?
— Ну, мозгами-то пошевели! — Волдеморт подошел к Трейси, прижатой к стене, и сжал её руку свободной рукой. — Какая жалость, я надеюсь, что ты не просто мои воспоминания. Это был бы такой позор. В любом случае у тебя будет достаточно времени подумать, потому что ты отдашь мне камень, да, но есть ещё кое-что, что ты мне отдашь.
Гарри ничего не ответил.
Глаза Волдеморта сузились от гнева, и Гарри почувствовал, как ярость Волдеморта прорвалась сквозь связь, которая разделяла их почти четыре года.
— Ты пойдешь туда, где ты их спрятал, и отдашь мне мою диадему, мое кольцо и мой медальон!