— Ну так как же?
Риддл раздраженно фыркнул.
— Поттер! Неужели ты не понимаешь? Неужели ты ещё не достаточно наслушался? Не было никакой дымящейся палочки! Не было никакого момента "ага". Не было какой-то конкретной вещи, которая заставила бы меня сделать вывод, что ты — Лорд Слизерин и ребенок, которого я пытался и не смог убить одновременно. Мне стало подозрительно, что тебя отдалили от родителей, отослали к маглам, и всё же ты пришел в Хогвартс с большими знаниями о волшебном мире. Ты демонстрируешь все признаки обученного окклюмента, но твои окклюменционные щиты заставляют меня поверить, что их даже не существует, чего может достичь только моя окклюменция. Твой ум притворяется невинным, в то время как твоим действиям присущи хитрость и безжалостность, что является отличительной чертой Слизерина. Ты яростно бросаешься на защиту тех, кто связан с Лордом Слизерином, находясь рядом со мной и только со мной. Все три моих крестража, которые не слишком-то доступны постороннему, исчезли. В школе используются команды на парселтанге. Кто-то ещё, кроме меня и Дамблдора, активно использует чары Фиделиуса. И ты, и твой брат слишком сильны для своего возраста, но ты идешь дальше даже этого. Джон Поттер — это в основном просто сила, чрезвычайно талантливая сила для первого курса. Да, но это ничто по сравнению с твоими способностями. В тот момент, когда ты покидаешь школу, мисс Гринграсс и мисс Грейнджер утаскивают к себе Главы Родов, и Лорда Слизерина больше не видно, он не появляется до тех пор, пока тебя не выпустили из-под стражи. Нужно ли мне продолжать?
Гарри покачал головой.
* * *
Дафна открыла свинцовую шкатулку, обшитую акромантуловым шёлком, стоявшую в глубине пещеры, и с запущенной на полную силу окклюменцией, надев на палец кольцо благородного Рода, осторожно извлекла три предмета, которые лежали внутри.
— Такая красивая, — вздохнула Гермиона, протягивая руку к диадеме.
Одно жалящее заклинание и надутая в смущении губа, и две девочки улетели в море в сторону Хогвартса; чёрный дракон бесновался на островке, а они молились, чтобы Гарри нашел какой-то способ выйти из этого, не отдавая Тёмному Лорду якоря его души.
* * *
Глубоко внутри Тайной комнаты, стоя перед массивной статуей Салазара Слизерина, Гарри продолжал ломать голову над тем, как выбраться из этой ситуации, не отдавая Волдеморту якоря его души. И ему никак не приходило на ум ни единой идеи, кроме, разумеется, самой очевидной. Он взглянул на Трейси, все еще дрожащую в объятиях Волдеморта.
— Знаешь, Гарри, — непринужденно произнёс Волдеморт, — несмотря на то, что вырос из осколка моей души, ты стал более чем впечатляющим магом и политиком. Тебе удалось создать совершенно новую политическую фракцию из того, что раньше было всего лишь кучкой жалких и трусливых неопределившихся — и ты начал действовать, когда тебе было всего восемь лет. Поистине, это достижение, которым можно гордиться. То, которое я сам, безусловно, могу оценить.
Гарри бросил на Волдеморта усталый, но понимающий взгляд.
369/430
Волдеморт рассмеялся.
— Да, Гарри Поттер, уж ты-то действительно хорошо меня знаешь, правда? Настолько, что я предлагаю тебе место в моем самом доверенном внутреннем кругу. И почему бы тебе не принять его? Мы с тобой очень похожи.
Гарри прищелкнул языком.
— Ты же знаешь, что это неправда.
Волдеморт взглянул на Трейси. Он склонил голову набок.
— Полагаю, что да, на определенном уровне у нас есть разница. В конце концов, я бы не колеблясь, убил своего противника и позволил девушке умереть.
Гарри встретился взглядом с Трейси, отчаянным и умоляющим.
— Но в остальном, — продолжал Риддл, — мы похожи. Очевидно, что твоя конечная цель-господство в магической Британии.
— Ты хочешь уничтожить всех магглорожденных.
— И вот тут ты, Гарри, указал мне куда лучший путь. Ты знаешь, что я поклялся искоренить всё маггловское влияние в волшебном мире.
— Да.
— А теперь посмотри на свою мисс Грейнджер. Рожденная магглами, она тем не менее идеально понимает свое место в нашем мире. Ты этого добился. Это замечательно. Присоединяйся ко мне, и вместе мы легко сметем всех, кто стоит на нашем пути, и сделаем наш мир гораздо лучше.