— Решительно настроены, правда?
Директор печально покачала головой.
— Мне жаль.
Гарри пожал плечами.
— Да, не переживайте. Можете провести меня на крышу?
Директор озадаченно посмотрела на него.
— Ты же не сможешь уйти от них на метле. У них специальное оборудование.
Гарри улыбнулся.
— Я и не собираюсь устраивать с ними гонки.
Оказавшись на крыше, он попрощался, подождал, пока все уйдут, и достал из сундука мантию-невидимку. Проблема с его мантией заключалась в том, что хотя она и делала его невосприимчивым к Хоменум ревелио, магию, наложенную на его тело под мантией, всё ещё можно было обнаружить, и если он что-то и знал об этих африканских волшебниках, так это то, что все они изучали ещё в школе беспалочковую магию. Побеждать в прямом бою таких было легче, ибо с палочками они и близко не были так искусны, как он, но вот отрываться — куда сложнее, ибо даже разоружение преследователя не делало его бессильным. Ему стоило закладывать на то, что многие из волшебников внизу могут чувствовать магию, вот поэтому это должен был быть скоростной побег.
Гарри наложил на себя хамелеоновы чары, завернулся в мантию и с разбегу спрыгнул со школьной крыши, устремившись к
407/430
земле, прежде чем протолкнуть свою магию сквозь себя и вновь взмыть вверх и вперёд. В тот момент, когда он начал ускоряться, три волшебника на метлах, патрулирующие вокруг школы, развернулись и устремились к его позиции.
Гарри приземлился на землю посреди долины. Его окружал туман. Он пробежал половину квиддичного поля и аппарировал с тихим треском. Затем он взмыл в небо и, прежде чем первый аврор на метле догнал его первую обманку, аппарировал снова. Он легко приземлился на небольшой тропинке примерно на полпути к другой из ближайших гор. С одной стороны тропинка была выложена огромными камнями в три человеческих роста, вырезанными в форме давно умерших выпускников тысячелетней африканской школы магии. Гарри тихо пополз прочь, время от времени заметая за собой следы.
Его беспокоило, что он не смог ничего сделать с этой нелицензионной копией Лорда Слизерина. Он пожадничал, и в результате его гнали как бешеного зверя через половину Африки. Была и ещё одна причина для тревоги: такое преследование из британских магов кроме него могли бы выдержать лишь Дамблдор и Волдеморт… Ну ладно, по крайней мере, он получил то, что ему было нужно, хотя вся эта история с вырезанными деревнями оставила неприятный привкус во рту, но, по крайней мере, это было сделано не поставленным им оружием. Он кивнул сам себе и подумал о мешке с необработанными алмазами в своем сжатом сундуке. Да, в следующий раз, когда ему понадобятся свободные деньги, он, вероятно, обратится не к торговле маггловским оружием.
Прошло несколько минут, прежде чем авроры, взяв след обманки Гарри, тоже появились на горной тропе, но к тому времени Гарри уже давно ушел.
* * *
Когда в коридоре послышались шаги, Джулия подняла глаза и уставилась на железную дверь. Всё ещё дрожа, она спустила голые ноги с кровати. Тонкая наволочка не доставала ей даже до колен. Замок открылся без единого поворота ключа, и дверь распахнулась.
Женщина, Нарцисса, стояла в дверях, держа указывающую на пол палочку в одной руке.
— Ты поела, — сказала она, глядя на пустую тарелку. — Хорошо.
Она повернулась, чтобы уйти.
Джулия крепко сжала дневник в руках.
— П-подождите!
Ну вот — она открыла рот. Её сердце бешено заколотилось, когда Нарцисса медленно обернулась.
— Что ты сказала? — спросила та низким опасным голосом.
Джулия судорожно сглотнула.
— Т-том сказал…
Глаза Нарциссы чуть расширились.
— ...Т-том сказал, что вы должны относиться ко мне лучше, чем сейчас.
Нарцисса стояла неподвижно.
Сердце Джулии, казалось, вот-вот выскочит из груди.
Нарцисса скрестила руки на груди, направив палочку в потолок.
— Ты уверена, что он так и сказал?
Джулия кивнула.
— Ну, тогда, я думаю, тебе лучше пойти со мной.
Джулия поколебалась, прежде чем встать, поправила наволочку, как смогла, и, прижав дневник к груди и изо всех сил стараясь не дрожать, последовала за Нарциссой на выход из камеры.
Пару часов спустя, после горячего ужина Джулия лихорадочно писала в дневнике, лёжа на тёплой, удобной кровати с настоящими простынями и одетая в настоящее платье — платье такого покроя, какого она никогда раньше не видела, и почему-то с капюшоном, но это было настоящее платье.