Мясная лавка уже оплачена, слава богу. Этот пункт расходов закрыт. Остаток на счёте сто пятьдесят золотых. Негусто, прямо скажем, после моих-то миллиардов в прошлой жизни. Но расслабляться рано. Ещё ж Мясника надо назначить, а это, блин, сотка золотых как с куста. Серьёзная инвестиция в кадровый капитал, ничего не скажешь.
Итого чисто теоретически на целительницу остаётся полтинник. Она просит двадцать пять. Вроде как влезаю в бюджет, но, ёпрст, двадцать пять золотых за сломанную ногу⁈ Это ж грабёж средь бела дня! Почти как приём в платной клинике где-нибудь на Арбате. Хотя… стоп!
Это ж мой косяк целиком и полностью, мой промах в планировании. Я ж тут Владыка, типа, ответственный за всё. Не учёл потребности персонала, не продумал логистику и элементарную технику безопасности. Думал, кину клич, и всё сами по уму сделают? Как же, держи карман шире! Тут тебе не ЗАО «Эол», тут средневековье, мать его. Без чёткого графика и контроля жди беды. Вот и дождался травматизма на производстве.
Надо разруливать ситуацию. И быстро. Нельзя людей бросать, это и для Репутации хреново, и для Боевого духа всей деревни.
Короче, скрипя зубами, я ткнул пальцем в нужную иконку на Стратегической карте. Нанять целительницу. Имя Ведана. Прибудет минут через двадцать, система обещала. Прям как доставка пиццы, ей-богу. Плюс в том, что она автоматом займётся не только бедолагой Жорой, но и всеми остальными хворыми и покалеченными в Весёлом. Типа комплексное медицинское обслуживание по цене одного вызова. Хоть какой-то КПД у этой траты.
Тихон, стоявший рядом и, видимо, наблюдавший за моими манипуляциями с Шаром Владыки или просто читавший всё по моему лицу, одобрительно крякнул. Его голос прозвучал по-стариковски тепло, аж непривычно.
— Хороший ты человек, Алексей Сергеевич, — сказал он, используя моё полное имя, что делал нечасто. — Ценишь ты людей, заботишься. Это правильно. Народ, может, и не всегда поймёт, не оценит сразу, но боги-то видят.
Я на это ничего не ответил, не до сантиментов сейчас. Вместо этого снова уткнулся в Стратегическую карту, пытаясь найти хоть какую-то информацию по организации строительных работ: графики, нормы безопасности, риски, да что угодно! Плюс надо срочно проанализировать другие потенциальные угрозы для моих людей, всякие там болезни, несчастные случаи, нападения диких зверей или, не дай бог, этих самых Бандитов с Елового тракта.
Хватит с меня сюрпризов. Второй раз на те же грабли наступать я не собирался. Ни за что. Пора включать режим жёсткого менеджмента.
Ну, несмотря на все косяки и пробуксовки, дела в нашем Весёлом, кажется, потихоньку начали выправляться. По шажочку, по кирпичику. Появилась какая-то надежда, что не всё так хреново, как казалось вчера.
Народ на «ура» воспринял открытие Мясной лавки, ещё бы, свежее мясо, а не одна кислая капуста да солёная рыба! Запахло жареным, дымком потянуло по деревне, сразу жизнь как-то веселее стала, что ли.
И мужик этот, Рудась, которого я назначил Мясником… Блин, ему реально попёрло, прям нашёл себя, видно сразу, что дело по душе, глаза горят. У него аж личный показатель Радости подскочил, прикинь? Как будто премию квартальную получил или ипотеку закрыл. А его кайф, как заразный вирус, передался и остальным, общая Радость в деревне махом на пять пунктов подросла. Мелочь, а приятно. Народ хоть немного расслабился, атмосфера стала… ну, не как на поминках, уже хорошо. Улыбаться начали, здороваться громче.
Но вот засада, Довольство моим правлением так и застряло на грёбаных минус двадцати пяти. Цифра эта красная так в глазах и рябила, когда смотрел на Стратегическую карту. Ни на йоту не сдвинулась! Я аж репу зачесал, ну что за хрень, а? Как из этой бюрократической ямы выбираться, как в плюс-то выйти? Это ж похуже, чем в московской налоговой отчётность сдавать, честное слово. Там хоть понятно, кому и сколько занести, а тут народное мнение, хрен поймёшь, как оно работает.
Тут подошёл Тихон, мой местный гуру и бывший мэр, погладил бороду, вздохнул.
— Не печалься, Владыка, — сказал он неспешным, чуть старомодным слогом.
— Как тут не печалиться? Не то, чтобы я так нуждался в народной любви, но так можно и до конца испытательного месяца своего деревенского царствования не дожить, свергнут, как последнего из Людовиков, и голову отрубят.
— Новые избы да сытые животы — дело доброе, дай боги здоровья. Но Довольство людское не как гриб после дождя подскакивает, ему время надобно вроде как доброй закваске, со временем только силу набирает. Инерция мышления, так сказать.