Видимо, заседать в нашей старой тесной столовке, где вечно пахло то щами, то вчерашними пирогами, нашим новоиспечённым Сенаторам стало уже как-то не по статусу, не солидно.
И, честно говоря, я с ними в этом полностью согласился. Мой собственный «кабинет», если эту каморку можно было так назвать, мелкий, как собачья конура, чёрт бы его побрал, меня уже порядком достал. Я не мог даже нормально походить взад-вперёд, измеряя шагами пространство, обдумывая текущий гениальный бизнес-план или разруливая очередной кризис. Места реально кот наплакал: два шага влево, два вправо, стена. Не развернуться, не то что там поразмяться или, не дай бог, прилечь на диванчик, которого тут и в проекте не предусматривалось.
Голосование, как мне доложила система, прошло на удивление единогласно, видать, вопрос действительно наболевший. Всеобщий «одобрямс» накладывал на меня, как на Владыку, вполне себе юридическое обязательство выполнить этот самый приказ в течение месяца. Месяц, Карл!
Всего тридцать дней, не больше! Если бы я, не дай бог, проигнорировал требование или попытался его саботировать, старина Судья Кузьма Поляна, блюститель нашего новоиспечённого законодательства, не моргнув глазом, влепил бы мне такой штраф, что казна бы охнула, а моя личная репутация пошла бы по одному месту.
И это, не говоря о том, что Довольство в Граде Весёлом, этот капризный, но жизненно важный показатель, тут же рухнуло бы ниже плинтуса, а то и пробило бы дно.
Я, признаться честно, слегка охренел от такой молниеносной, почти реактивной скорости, с которой законопроект был принят. По правде говоря, я по уши зарылся в переписку через интерфейс стратегической карты с Ираидой, делясь с ней нюансами нашей эльфийской проблемы и выискивая возможные пути её решения, так что совершенно не заметил его появления в повестке дня.
Прошляпил, короче. Само по себе это обязательство по постройке меня не особенно напрягло, скорее даже наоборот, обрадовало. Давно уже пора расширяться. Но мне определённо просто позарез нужно как можно скорее поставить какие-то внятные ограничители, какие-то «красные флажки», чтобы подобные новые приказы и законопроекты не могли вот так, нахрапом, как снег на голову, заставать меня врасплох в любое время дня и ночи. А то так, знаете ли, и до полного ручного управления недалеко, когда ты уже не стратег и лидер, а просто исполнительный мальчик на побегушках, выполняющий чужие хотелки без права на собственное мнение.
Такой хоккей нам не нужен.
— Яна? — мысленно позвал я, всё ещё пялясь в цифры и параграфы законопроекта через интерфейс Стратегической карты.
Виртуальное присутствие Главы Сената тут же обозначилось в моём «эфире», и я услышал её голос. Такой, знаете, удивительно чёткий, деловой, без всяких там «сю-сю», но при этом не лишённый приятных интонаций.
— Владыка! — ответила она, и в её словах, к моему удивлению, прямо-таки сквозила неподдельная, почти детская теплота и энтузиазм. — Вы уже видели наше первое, такое важное для всех нас, предложение? Мы так старались!
— Видел, видел, Яна, — мысленно кивнул я, хотя она этого, разумеется, видеть не могла. — Выглядит, спору нет, отлично. Солидно. Но есть один нюанс: вы приняли его не то чтобы не посоветовавшись со мной, а даже не поставив меня в известность о готовящемся голосовании.
Как Глава Сената Яна, согласно новому уставу, имела полное право назначать время для фактического голосования по любому вопросу. Без её прямого указания, её «отмашки», так сказать, голосование могло оставаться на стадии предварительных переговоров и согласований сколь угодно долго.
Теоретически, конечно, можно было принять какую-нибудь специальную резолюцию большинством голосов, чтобы обойти её вето или затягивание, но здесь, как я понял, этого не произошло. Всё прошло чинно-благородно, по процедуре, но как-то слишком уж стремительно.
— Разумеется, Владыка, — ответила она тоном, который, казалось, совершенно не допускал возражений, эдакая «железная леди» местного разлива. — Это вопрос первостепенной важности, он касается как безопасности, так и будущего процветания всего Града Весёлого. Поверьте, не возникло никаких объективных причин голосовать против или затягивать с решением.
— Это всё понятно, Яна, — согласился я, стараясь говорить максимально спокойно, почти вкрадчиво, как на особо сложных переговорах с несговорчивыми партнёрами. — И я ни в коем случае не собираюсь мешать Вам и всему Сенату делать важную работу. Наоборот, я всячески за инициативу «с мест». Но поймите и Вы, я назначил Вас на очень ответственную должность специально для того, чтобы Вы стали своего рода мостом, связующим звеном между Сенатом и мной, Владыкой. Вы не можете просто так в одностороннем порядке объявлять голосование по таким затратным проектам, даже не поставив меня в известность о самом факте его существования, о том, что оно вообще на повестке. Это, знаете ли, не просто формальность, это нарушает элементарную субординацию и, что более важно, все мыслимые принципы эффективного менеджмента и стратегического планирования.