Только эти неуловимые и коварные ублюдки могли стоять за такой сложной и многоходовой интригой.
— Ага, это стопудово яд, — наконец подтвердил Нож мои худшие опасения, поднимая на меня свой проницательный взгляд. Его лицо стало необычно серьёзным и сосредоточенным. — Судя по всему, это «лисья отрава», если я не ошибаюсь в характерных симптомах. Редкая и очень пакостная штука.
Что ещё за «лисья отрава»? Звучит как-то совсем не оптимистично.
При этих словах среди солдат Сияны пронёсся приглушённый, но отчётливый вздох, больше похожий на испуганное шипение. Они все как один испуганно переглянулись между собой, и на их лицах отразился неподдельный ужас. Похоже, название этой дряни было им хорошо знакомо, и ассоциации оно вызывало далеко не самые приятные.
— Смертельно? — коротко спросил я, решительно подходя к Сияне.
Она, кажется, начала немного приходить в себя после внезапного приступа и уже предпринимала слабую попытку подняться на ноги. Нож однако мягко, но настойчиво усадил её обратно на землю.
— Обычно нет, не сразу, — ответил Нож, продолжая внимательно осматривать женщину, которая смотрела на него с плохо скрываемым страхом. — Но вот если принимать эту гадость ежедневно даже в очень небольших дозах, то со временем могут начаться всякие крайне неприятные и необратимые проблемы со здоровьем: стойкая бессонница, постоянные приступы головокружения, тошнота, резкое ухудшение зрения. А мозги… Мозги постепенно становятся мутными, как кисель, человек делается невероятно раздражительным, подозрительным по любому поводу, ему везде начинают мерещиться враги и коварные заговоры. Мы раньше… То есть я знаю некоторых, так сказать, специалистов, которые в своё время частенько подсовывали эту дрянь всяким слишком зарвавшимся королям и чересчур амбициозным князькам, чтобы спровоцировать очередную войнушку-другую между соседями. Есть один верный отличительный признак: ногти. Они начинают приобретать характерный зеленоватый оттенок через несколько дней регулярного приема этой отравы'. Он многозначительно посмотрел на кончики пальцев Сияны, которые она судорожно сжимала.
— Ты сказал, «ежедневная доза»? — переспросил я, и у меня внутри всё похолодело от страшной догадки.
Нож серьёзно кивнул и перевёл свой тяжёлый взгляд на капитана личной охраны Сияны. Взгляд у моего спеца был жёсткий и холодный, не предвещающий ничего хорошего для потенциальных виновников.
— Так, капитан, — властным, не терпящим возражений голосом произнёс он. — Быстро собрал мне сюда ваших местного аптекаря, главного повара и того кренделя, что постоянно таскает для неё флягу с водой. И вообще всех подряд, кто хотя бы косо смотрел на её еду или питьё за последние сутки. Похоже, уважаемая леди, у вас тут в ближайшем окружении завёлся очень опасный крот, и мы его сейчас будем очень аккуратно, но решительно ловить.
Следующие два часа пролетели как в каком-то мутном сне. Когда до стражников дошло, что их Избранницу, мать её, травят самым натуральным ядом, они вроде бы поняли, что поведение их босса действительно стало ненормальным.
Они отнеслись к словам Ножа очень серьёзно и просто с цепи сорвались. Начался такой шмон, что только держись: паковали всех подряд, на кого Нож только пальцем успевал ткнуть.
Сияна к тому времени уже немного пришла в себя и даже смогла проблеять, что, мол, ничего страшного, просто простудилась, надо отлежаться, однако и запретить расследование не смогла или не захотела.
Типа если ты так думаешь, то копай где хочешь и как хочешь, лишь бы результат был. Я, конечно, этому кадру определённые рамки-то обрисовал, а то прекрасно знал, что для Ножа вся наша этика — понятие чисто академическое из разряда сферического коня в вакууме. Интересно, конечно, но к реальной жизни отношения не имеет.
Пока там шёл весь кипиш с розысками крайних, мы с Сияной сидели и пытались восстановить хронологию событий, как вообще наши, так сказать, два уважаемых лагеря докатились до такого состояния, что чуть друг другу глотки не перегрызли.
Оказалось, «вертолёты» она начала ловить не меньше месяца назад. Её личный лекарь, местный эскулап, авторитетно заявил, что это, мол, фигня, обычная аллергия на какую-то весеннюю пыльцу. И она ему, представьте себе, поверила! А что такого, бывает.
Но по ходу болезни её, видимо, начало плющить и колбасить не по-детски, и Сияна всерьёз запарилась, что я тут слишком уж близко к её Шилово ошиваюсь. Городишко-то после зимы находился, прямо скажем, не в лучшей форме, ослаб порядком, а тут ещё до неё дошли слухи про мой недавний гешефт с ресурсами. Ну и перемкнуло бабу окончательно, решила, что я на неё наехать собираюсь. Недолго думая, она замутила пару шпионских вылазок против Разино, чтобы подмять его под себя, сделать своим вассалом. Ну, типа филиалом, чтобы всё под контролем держать.
По её хитрому плану это бы позволило ей держать меня на коротком поводке, типа как под колпаком у Мюллера.
Любые телодвижения моих войск рядом с её новым «филиалом» она бы тут же на своей Стратегической карте спалила. План, честно говоря, не самый дурацкий, даже с какой-то долей стратегического мышления, если бы не одно «но»: её паранойя на мой счёт явно усиливалась за счёт той дряни, которой её пичкали.
Прям классический case study для практикующего психиатра, не иначе. Когда ей донесли, что я Стеньку Разину из Разино освободил, она, по её словам, особо и не дёрнулась. Велела гонцу валить обратно в Разино и её, то есть Шилово, не трогать. Ну в самом деле глупо ж! Спасение одной гражданской — это ж, блин, не объявление войны, ёпрст⁈ Однако уже под вечер какой-то местный фермер, который там на своих шести сотках ковырялся, надыбал поддельную грамоту, и вот тут-то её и накрыло по полной программе.
Паника, истерика, все дела.
И тут как по заказу, едва только это фальшивое письмецо всплыло, кто бы вы думали, заявляется к ней на порог? Моя Ираида, мой дипломат собственной персоной!
Готовая, значит, всё это досадное недоразумение по-тихому разрулить, найти точки соприкосновения, уладить конфликт мирным путём. К этому моменту Сияна уже еле сдерживала свою паранойю, и её, видать, колбасило не по-детски от этой Лисьей отравы.
И тогда она, недолго думая, приказала Ираиду скрутить и в кутузку кинуть. Чисто по-нашенски, по-простому. Только железное спокойствие Ираиды, её выдержка, достойная матёрого переговорщика из какого-нибудь «Газпрома», смогли убедить Сияну дать ей возможность хотя бы черкануть мне пару строк. Мол, шеф, всё пропало, клиент созрел для более конкретного разговора.
Во всей этой истории проскальзывала пара-тройка любопытных моментов, таких, знаете, нестыковочек, которые сразу бросались в глаза. А именно тот самый гонец, который прискакал в Шилово с «сенсационной» новостью о моём якобы нападении.
Я ведь в Разино устроил показательное выступление, недвусмысленно дал понять всем и каждому, что если начнётся заварушка, их городишко станет первой остановкой на моём пути. Прям красным маркером на карте обвёл для наглядности. Никто, даже этот их местный Че Гевара, Горазд-революционер, не рискнул бы идти на такую откровенную авантюру чисто из вредности или желания подгадить.
Это ж чистое самоубийство, билет в один конец! Значит, гонец этот не из местных, а самый настоящий засланный казачок, диверсант хренов. Стопудово он и письмишко подкинул тому фермеру на участок. Рука мастера, не иначе. И если он провернул эти два фокуса, то что насчёт отравы? А тут явно попахивало командной работой, тут уж точно не один человек старался, а целая организованная преступная группа, блин.
Пока мы с Сияной перетирали все эти мутные дела (а её, надо сказать, щедро отпаивали всякими целебными зельями, чуть ли не капельницу с физраствором поставили, чтобы оклемалась побыстрее), в городишке планомерно шла охота на «крота».
Прям как в дешёвом шпионском боевике, только декорации поскромнее. К счастью, в этом плане люди Сияны оказались достаточно преданными своей Владычице и быстро взяли в оборот местного аптекаря, а также всех, кто в последние дни имел хоть какой-то доступ к её харчам.