Губы Фомы беззвучно шевелились, произнося заклинание, а глаза закатились так, что виднелись одни белки.
— Эй, Фома, что за цирк? — спросил я, но маг только махнул рукой, требуя тишины.
Воздух вокруг нас начал дрожать, словно над раскалённой печью. Сначала появились размытые тени, которые медленно обретали форму. Потом тени стали плотнеть, наливаться цветом и объёмом.
— Святые угодники, — выдохнул один из людей Бориса, когда из ниоткуда материализовались первые воины.
Это были не люди. Фома создал армию кошмаров — существ с серой кожей, покрытой шрамами и язвами, с оскаленными клыками и горящими красными глазами. Их доспехи были испещрены зазубринами и пятнами крови, а оружие выглядело так, словно его только что вытащили из чьих-то внутренностей. Воздух наполнился зловонием тления и металла.
— Это что за хрень? — пролепетал Борис, вжавшись в сиденье.
Иллюзорная армия росла с каждой секундой. Сотня. Две сотни. Пятьсот. Монстры выстраивались в боевые порядки с пугающей синхронностью, их красные глаза горели в сумерках, как угли.
— Боги милостивые, — прошептал капитан стражи Бориса. — Их… их же тысячи.
Первым дрогнул молодой солдат в заднем ряду. Он выронил копьё и попятился.
— Стоять! — заорал капитан, но в его голосе уже не было уверенности.
Фома опустил руки и вытер пот со лба. Его лицо было бледным от напряжения, но довольная ухмылка играла на губах.
— Главное — детали, — прошептал он мне. — Видишь, как у того урода кишки торчат из брони? А у этого половина лица сгнила. Страх рождается в мелочах.
Иллюзорные монстры двинулись вперёд. Их шаги не производили звука, но земля под ногами словно вибрировала от ужаса. Некоторые волочили за собой окровавленные цепи, другие точили клинки о собственные кости.
— К оружию! — крикнул капитан, но его голос сорвался на визг.
Второй солдат бросил щит и побежал. За ним — третий. Потом капитан увидел, как один из монстров оскалился прямо на него, и его нервы окончательно сдали.
— Отступаем! — завопил он. — Все назад! Это демоны! Исчадия ада!
И тут началась настоящая паника. Люди Бориса ломанулись врассыпную, бросая оружие и не разбирая дороги. Кто-то споткнулся и упал, и его тут же растоптали собственные товарищи. Всадники пытались развернуться, но обезумевшие от ужаса лошади вставали на дыбы.
Остались только люди Германа. Он действительно победил без потерь.
— Стойте, идиоты! — орал Борис, который, вероятно, догадался, что происходит, но слишком поздно. — Это же всего лишь…
Но его слова потонули в грохоте отступления. За несколько минут от гордой армии торговца остались только клубы пыли на дороге.
В результате этого представления бесхребетный и откровенно слабый Борис оказался у меня под арестом.
Герман ржал как ненормальный, а Фома принимал поздравления.
Я же был вынужден признать, что постройка его магической башни была крайне выгодной инвестицией.
Глава 25
Борис молчал уже третий час, и это молчание говорило больше любых слов.
Я изучал его профиль, пытаясь прочитать мысли за каменной маской. В бизнесе я встречал множество таких типов — людей, которые умели контролировать свои эмоции даже в критических ситуациях. Но обычно такое самообладание стоило дорого, и рано или поздно они срывались.
У меня с самого начала были серьёзные сомнения насчёт его истинных намерений.
Если бы речь действительно шла только о сохранении капитала, зачем было приходить лично? В корпоративном мире такие переговоры ведут через посредников — адвокатов, консультантов, людей, которых можно легко списать, если сделка провалится. Но Борис явился сам, рискуя попасть в мои руки.
Слишком много переменных не сходилось в простом уравнении «испуганный торговец ищет защиты».
Первый сценарий: он тянул время. Классический ход — отвлечь противника переговорами, пока основные силы готовятся к контратаке. В девяностые я сам не раз использовал этот трюк: пока конкуренты думают, что мы ведём честную игру, наши люди вскрывают их сейфы и изучают документы. Возможно, Правление решило, что официальное объявление войны развяжет им руки. Тогда убийство Избранника богини будет выглядеть как законная месть, а не нарушение древних законов.
Второй вариант был ещё хуже — дезинформация. Борис мог прийти, чтобы скормить мне липовые данные о военных силах Торговцев, их планах и слабых местах. Заставить меня поверить в лёгкую победу, а потом загнать в ловушку.
Но была и третья возможность — Борис действительно паниковал. Люди его типа, привыкшие покупать и продавать, плохо переносят ситуации, где богатство не может защитить от физической расправы. Может, он искренне верил, что сможет откупиться или договориться. Такие обычно первыми ломались под давлением.
В любом случае, держать его в заложниках было правильным решением. Если он шпион — у меня есть источник информации для допроса. Если предатель — живой рычаг давления на Правление. Если просто трус — отличный пример для остальных членов Гильдии. К тому же они оценят тот факт, что он оставлен в живых, что мы не звери.
Я вспомнил слова из одной книги: «Доверие — это роскошь, которую могут позволить себе только мёртвые». В этом мире, где магия способна убить взглядом, а политика проводится при помощи меча, а то и чашки с ядом, эти слова звучали ещё более актуально.
По дороге в Град Весёлый, на одной из остановок, я заговорил с Германом, сперва удостоверившись, что Борис, хоть и пленный, нас не слышит.
— Армия ждёт меня у Града Весёлого, — сказал Герман. — Если прижмёт, поможем защитить город от любой силы в регионе.
— Армия мне понадобится, но не для обороны, — ответил я. — Герман, пришло время прижать этих торгашей к ногтю. Раз и навсегда.
— Чёрт возьми, вот это разговор! — заинтересовался Герман. — Ты наконец-то готов с ними разобраться?
— Я думал, ты не станешь с ними воевать, — усмехнулся я.
— Стану. У нас свои счёты, — ответил Герман. — Буквально на прошлой неделе они перехватили очень деликатную посылку, отправленную некой княгине Искусовой из Радищева! И она так и не получила то, что ей предназначалось. Какая наглость — шарить в личной переписке Избранника!
— И ты готов ввязаться в войну из-за того, что они просматривают твою почту? — спросил я.
— Ну конечно же, дело не в почте! — Герман размахнулся руками. — Они душат всех нас, как удав. Таможенные сборы выросли в три раза за последний год. Мои директора уже воют — везти товар становится дороже, чем производить. А попробуй найти альтернативные маршруты — везде их люди, везде их правила.
— Хорошо. Тогда план у меня такой, — сказал я, садясь поближе. — Наша цель — Торгоград, столица Торговцев. Но я хочу, чтобы выглядело так, будто ты перемещаешь свои основные силы на Утёсы Кариота.
Герман нахмурился.
— Отвлекающий манёвр? Заманчиво, но рискованно. А что, если не поведутся? Что, если у них достаточно сил, чтобы защитить оба направления?
— По моим данным, у них максимум двенадцать тысяч регулярных войск, — ответил я. — Плюс наёмники и городская стража. Если они разделят силы, то на каждом направлении будет не больше шести-семи тысяч.
— А у нас сколько?
— Твоя армия — десять тысяч клинков. Дядюшка Али играет от обороны, но готов выставить в нужный момент три тысячи. Плюс мои люди — я найму пару тысяч и обеспечу финансирование.
— Итого пятнадцать.
— И войска короля Рагнара — ещё десять тысяч, — я быстро подсчитал в уме. — Итого около двадцати пяти тысяч против их двенадцати. Двукратное преимущество.
Герман почесал бороду.
— Математика на нашей стороне, но есть одна проблема. Ты учитываешь только живую силу. А что с их магами? С крепостными стенами? С артефактами? У торгашей денег хватает на любые игрушки.
— Поэтому и нужен элемент внезапности, — сказал я. — Чем дольше будет длиться осада, тем больше у них времени стянуть подкрепления и мобилизовать все свои ресурсы.
— И сколько времени у нас есть на штурм?