Космос в глазах древних был великим и таинственным: они считали относительно понятой и ясной землю; но небо с его планетами и звездами было великой тайной, даже своих богов они «поселили» на священном Олимпе (гора средней высоты). В космосе присутствует что-то устойчивое, повторяющееся: обращение планет, повторение времен года, устойчивый небосвод с его неподвижными звездами. Но совсем другое явление представляет собой «микрокосм»: в своей телесности он в основном повторяет остальную природу, но одновременно он – явление духовное, обладает способностью мыслить, чувствовать, страдать и радоваться, приобщен к постижению Гиперборейских долин (так греки называли посмертное обиталище «человеческих теней» после смерти самого человека). Кроме того человек своей волей, сознанием, интересами регулирует свое поведение и деятельность, реализует смыслосодержащие целевые установки. В итоге человеческая духовность оказывается стеной между «космосом» и «микрокосмом». Есть ли что-либо подобное в большом космосе, если малый космос так похож на него в своей телесности? Для греков решение этой дилеммы оказалось путем решения основного мировоззренческого вопроса: что на что походит – космос на микрокосм или, наоборот, микрокосм на великий космос? Как будет показано ниже, эта фраза – не пустая игра словами.
Если подходить к природе с позиций древнего антропоморфизма, то мы должны будем признать наличие в ней своей особой духовности, которая играет в природе такую же роль, как человеческая духовность в жизни самого человека. Но поскольку материальные составляющие природы и человека несравнимы, то и природная духовность намного превосходит духовные способности человека; она – мировая «психея», душа Космоса, его первооснова, дающая космосу бытие, жизнь, движение. В итоге мы получаем идеалистическое мировоззрение, которое в философии определяется кратко как философский идеализм.
Однако правомочен и обратный путь рассмотрения соотношения «космос – микрокосм»: рассматривать человека исключительно по аналогии со всеми видимыми признаками природы. Перед глазами, в повседневной жизни, практической деятельности мы встречаемся только с материально-наличной реальностью (камни, деревья, рыбы, звери, птицы и многие другие представители форм живой и неживой природы). Никакого наличия чего-то особенного мы не обнаруживаем: перед глазами встает только материальное, вещественное. Кроме того, осваивая, переделывая элементы природы, мы подчиняем её своей воле. Отсюда можно сделать вывод обобщающего порядка: человек во всем походит на природу, и его духовность выступает как естественно-природный признак. В силу этого духовность оказывается всего-навсего также признаком природным, а не представляющим из себя что-то исключительное. Она – обычный вид природы, только очень «тонкий». В итоге мы получаем материалистическое мировоззрение, определяемое как философский материализм. На появление этих философских направлений оказали также влияние гносеологические причины, когда человек в ходе познания примешивает к познанному плоды своей фантазии. В итоге явление приобретает признаки, которых в нем действительно нет. Необходимо также назвать и корни социальные, когда для правящих классов идеалистическое мировоззрение оказывается предпочтительнее, поскольку оно стоит близко к мировоззрению религиозному, а последнее, что нередко было в истории, рассматривалось как основа стабильности и порядка. Таковы истоки появления основных философских направлений.
Кроме материализма и идеализма есть ещё «промежуточные» линии в философии, основные из них – дуализм и пантеизм. Дуализм признаёт единовременное наличие двух первооснов мира, инертной материи и активной формы, соединение которых даёт материально-жизненное бытие. Основоположником этого философского направления явился Аристотель. Пантеизм зародился в эпоху позднего средневековья, когда под напором практики и набиравшего силу естествознания разлагалась религиозная картина мира. Философы-пантеисты, отрицая Бога как персону, как личность, одновременно признавали Его как всемирную духовную сущность, растворённую во всей природе: Бог везде и одновременно нигде. Это направление развивали кардинал римской курии Николай Кузанский, сбежавший из католического монастыря юный послушник Джордано Бруно, амстердамский шлифовщик оптических стёкол Бенедикт Спиноза. Об этих и других философах речь пойдёт во второй части пособия.
Место метода в философии. Предпосылки появления метафизического и диалектического методов мышления
Слово «метод» прочно вошло в лексику всех языков, поскольку человек постоянно ставит перед собой вопрос «Что делать?», а следом за ним с неизбежностью возникает второй: «Как делать?» Материально-практическая деятельность человека развивалась тысячелетия, человек просто был вынужден овладевать приемами выполнения того или иного дела. Если дикарь был своего рода универсалом в выполнении всех видов первобытнообщинного труда, то усложнение общественной жизни привело к появлению ремесел, профессионализму в какой-либо определенной отрасли деятельности: ткач, портной, оружейник, ювелир, строитель и т.д. – всё это было ответом на вопрос «как делать?». Отличие профессионала от остальных людей заключается в том, что профессионал владеет методами превращения исходного сырья в нужную вещь, реализуя тем самым поставленные цели. В материально-практической деятельности метод – это умение пользоваться соответствующими орудиями труда, будь то лопата, скальпель хирурга или приборная панель самолета.
Предмет исследования философа – всё бытие, форма «действия» – мышление, но как рассматривать бытие? Как у деятеля-практика метод диктуется, навязывается предметом и задачей, так и для философа метод восприятия бытия диктуется тем, как он воспринимает это бытие, обрабатывает полученное восприятие своим мышлением. Так что метод философского мышления по форме субъективен (им пользуется человек – субъект), но содержание самого мыслительного процесса определяется объектом, т. е. тем, что находится вне сознания. Поскольку философ воспринимает элементы бытия для того, чтобы проникнуть в невидимое, сущностное, то в мышлении обязательно присутствуют знания, но знания частные, узкие по отношению к данному объекту, опираясь на которые, философ надеется получить широкие обобщения.
Метод в философском мышлении – явление историческое. Мышление философа в широком смысле слова отражает конкретно-историческую эпоху своего времени, уровень знания общественных и природных явлений, имевших распространение в данное время, логику развития самого познания. Мышление человечества об окружающем его мире можно сравнить с индивидуальным развитием мышления ребенка в процессе его роста. В младенчестве его мир – это набор окружающих его вещей и животных, среди которых наш карапуз хорошо ориентируется, ему всё ясно в этом небольшом мирке. Но в ходе индивидуального развития, когда недавний ребенок становится юношей, затем превращается в мужчину, он теперь видит перед собой совершенно новый мир, в котором даже ясные когда-то вещи приобретают новые очертания, признаки, ценностное содержание. Этот простой для понимания пример позволяет нам сделать ясным вывод о том, что индивидуальное сознание за десятилетия своего развития в спрессованном виде отразило тысячелетия развития мышления всего человечества и растущую глубину восприятия самого окружающего мира.
Для первых мыслителей мир выступал набором вещей, предметов, устоявшихся отношений. Умирающее возрождалось вновь в том же виде (семя дерева вновь повторит себя в новом дереве, пара скакунов принесет такое же потомство, сын осваивает ремесло своего отца и так же скоро будет мастером своего дела). В общественной жизни мыслители видели такой же круговорот: со смертью правителя-тирана на его место приходит такой же молодой правитель-тиран, люди живут заветами дедов и прадедов, повторяются сезонные работы и т.д. Мир оказывается какой-то от века заведенной машиной, когда его кажущееся течение всего-навсего только повторяет уже бывшее.