Победно блеснув глазами, император щелчком пальцем открыл чёрную воронку портала. Из неё к Эмануэлю выстрелили чёрные щупальца с длинными белыми когтями по всей длине и большим красным глазом на конце. Они опутали прозрачный шар с магом внутри и затянули в воронку.
Это произошло столь стремительно, что никто не успел даже возразить.
- Рад встрече, - помахал рукой демон и шагнул к порталу.
В последнюю секунду я пришла в себя и, рванув к императору, успела поймать за его руку, не позволяя демону скрыться в чёрной воронке.
- Умоляю! – воскликнула я, - ваш сын любит меня, а я люблю его. Прошу, не разлучайте нас.
Аббадор изобразил на лице скорбь, но в его ярко-жёлтых глазах не было ни капли сочувствия.
- Лапуля, забудь моего сына. Вы с ним не пара. Он – принц демонов и должен вернуться домой, - по моим щекам потекли горькие слёзы,- не стоит так расстраиваться, детка. Таковы традиции нашего народа. Не я их придумал, и не мне их нарушать.
- О каких традициях вы говорите? Бросать своих малолетних детей? – грубо поинтересовалась я. Терять мне было нечего.
Устало вздохнув, император снизошёл до объяснения.
- Когда рождается маленький демон, его отправляют в другой мир. Он либо погибает в младенчестве, либо растёт, терпит лишения и обиды, набирается опыта, крепчает, наполняется ненавистью, и рано или поздно встречает первую любовь. От поцелуя, пробуждается неконтролируемый разумом зверь. Как правило, монстр убивает возлюбленную и выпивает всю кровь. Демон обретает силу и берёт зверушку под контроль, становится неуязвимым. И больше никогда, никакой любви! Только свобода, секс, насилие и безудержное веселье.
- О-фи-геть, - тоскливо произнесла я, чувствуя себя раздавленной бабочкой с оторванными крыльями.
- Не то слово, - меня смерили задумчивым взглядом, - но ты до сих пор жива. И это плохо. Очень плохо. Лучше бы он тебя убил. Из-за того, что произошёл сбой, мой сын не получил полную силу. Хотя зверь взят под контроль, мальчик стал уязвим. Влюблённый демон – это худшее, что может случиться. Ведь любовь – это слабость, а демоны этого не прощают. Теперь принц станет объектом для насмешек и отличной мишенью для заговорщиков.
- Оставьте Эма здесь. Тут его никто не обидит.
- Даже не сомневаюсь, - иронично усмехнулся император, и покачал головой, - нет. У меня на наследника большие планы.
- Тогда заберите и меня.
Аббадор раскатисто рассмеялся.
- Глупое человеческое дитя. Наш мир не для нежных созданий. Твоя светящаяся головка станет желанным трофеем для любого демона-охотника. Я хочу уберечь сына от необдуманных решений и лишних проблем.
- Тогда убейте меня, - сквозь слезы прошептала я, - всё равно мне без Эмануэля не жить.
Даниря осуждающе покачал головой.
- Э нет. Убить возлюбленную демона – это нажить смертельного врага. Я ещё в своём уме, чтобы не совершить подобную глупость. Но ты не печалься. Дома принца ждёт многочисленный гарем из самых красивых и утонченных женщин со всего света, роскошь, дорогая одежда и изысканная пища. Если любишь – отпусти мальчика и порадуйся его счастью.
Демон доброжелательно улыбался, но каждое его слово было подобно раскалённым щипцам, вырывающим из груди моё трепещущее сердце. И судя по трепещущим ноздрям и счастливому лицу мучителя, он прекрасно это осознавал и испытал извращённое наслаждение, питаясь моей болью, словно сладким нектаром.
Выпив меня до дна, Аббадор небрежно стряхнул мои руки и, не прощаясь, вошел в портал, который тут же с хлопком закрылся. А я без сил опустилась на пол.
Всё. Эмануэля нет. Я снова его потеряла, но в этот раз уже навсегда.
Эпилог
Вот и прошёл год с тех пор, как отец забрал Эмануэля домой. Подозреваю, красавец-маг распробовал развратную жизнь демонов и нашёл её весьма привлекательной. А как ещё можно объяснить тот факт, что Эм так и не вернулся ко мне спустя месяц, два, пять? Никогда не поверю, что ушлому прохвосту при желании не удалось бы сбежать даже из самой преисподней. Значит, не захотел или не счёл нужным. Наверное, я должна быть рада и счастлива - любимому мужчине хорошо, тепло, он ни в чём не нуждается, и многочисленный гарем днём и ночью к его услугам. Однако моё состояние было невозможно далеко от того, что называется «счастье». Первое время меня душили тоска и обида, а в груди занозой засела ревность, приносящая такую боль, что дышать было тяжело. Она высасывала из меня все соки, причиняя невыносимые страдания. Чтобы не сгореть в горячке любви, я заперла все чувства на замок, став сторонним наблюдателем, что смотрит скучное кино и с нетерпением ждёт завершения сеанса. Мимо мелькали знакомые лица, они что-то кричали, настаивали, утешали, плакали, а мне было всё равно. Я всё глубже погружалась в себя, превращаясь в биоробота. Дышала, ела, отвечала на вопросы, выполняла поручения, но делала всё механически. Меня покинули чувства и эмоции, а с ними из жизни ушли все краски. Ничто более не радовало, не удивляло, не печалило и не восхищало моё окаменевшее сердце. Даже волосы перестали светиться, став длинными блёклыми паклями тёмно-пшеничного цвета.