Но Мелик понимал, что у нее на уме совсем другие мысли, которыми она не спешит с ним поделиться. Аллах услышал ее молитвы и послал ей второго сына взамен отобранного мужа. А то, что он был нелегалом и полоумным уголовником, возомнившим о себе незнамо что, похоже, ее просто не интересовало.
#Он был из Чечни.
Это выяснилось на третий день, когда Лейла ввергла в шок их обоих, связав пару фраз по-чеченски, что явилось для Мелика полнейшей неожиданностью. Изможденное лицо Иссы на секунду осветилось озадаченной улыбкой, которая, впрочем, тут же погасла, а сам он словно онемел. Но ее лингвистические способности объяснялись просто. В детстве, в турецкой деревне, она играла во дворе с чеченскими детьми и усвоила какие-то азы чужого языка. С первой минуты, только увидев Иссу, она подумала, что он чеченец, но оставила эту мысль при себе, потому что с чеченцами надо держать ухо востро.
Он был из Чечни, его мать умерла, и все, что от нее осталось, — это золотой браслет с мини-Кораном, который она надела ему на руку перед смертью. Но когда и как она умерла и в каком возрасте он унаследовал браслет — эти вопросы он либо не понимал, либо не желал понимать.
— Все ненавидят чеченцев, — объясняла Лейла сыну, в то время как Исса с опущенной головой наворачивал еду. — Кроме нас. Ты слышишь меня, Мелик?
— Я тебя слышу, мама.
— Все, кроме нас, преследуют чеченцев, — продолжала она. — Это стало нормой в России и в мире. И не только чеченцев, но всех российских мусульман. Путин подвергает их гонениям, а Буш его поощряет. Пока Путин называет это войной против террора, он может делать с чеченцами все, что ему заблагорассудится, и никто его не остановит. Разве не так, Исса?
Но короткий миг радости давно миновал. На лице снова залегли тени, в голубиных глазах светилась тоска, костлявая ладонь легла на браслет, словно защищая его от посягательств. Не молчи, черт долговязый, негодующе потребовал Мелик, но не вслух. Когда кто-то неожиданно заговаривает со мной по-турецки, я отвечаю на том же языке, по закону вежливости! Так почему бы тебе не сказать моей матери несколько учтивых слов по-чеченски, или ты слишком увлечен поглощением даровой жратвы?
Были вещи и посерьезнее. Тайком проинспектировав чердак, который Исса теперь считал своей суверенной территорией, — в это время парень, по обыкновению, беседовал в кухне с Лейлой, — Мелик сделал несколько разоблачительных открытий: скрытые запасы еды, свидетельствовавшие о возможном плане бегства; украденная из семейного альбома в гостиной фотография-миниатюра помолвленной сестры Мелика в восемнадцать лет — женская головка и плечи, в позолоченной рамке; а еще отцовская лупа, лежащая на раскрытом телефонном справочнике Гамбурга, в разделе многочисленных банков.
— Господь дал твоей сестре чудесную улыбку, — радостно отреагировала Лейла в ответ на бурные возмущения сына, утверждавшего, что они приютили не только нелегала, но еще и извращенца. — Ее улыбка снимет тяжесть с сердца Иссы.
#Итак, говорил Исса по-чеченски или не говорил, родом он из тех краев. Его родители умерли, но на все конкретные вопросы он отвечал озадаченным выражением лица, таким же, как у тех, кто его приютил, и туманным взглядом куда-то в угол. Экспатриант, бездомный, бывший преступник и нелегал, он, однако, не сомневался в том, что скоро его нищенству придет конец и Аллах обеспечит его всем необходимым для занятий медициной.
Когда-то Мелик тоже мечтал стать врачом и даже добился от отца и дядьев обещаний совместно профинансировать его обучение, что означало для семьи немалые жертвы. Сыграй он футбольных игр поменьше и покажи результаты на вступительных экзаменах получше, сегодня был бы студентом-первокурсником медицинского факультета и вкалывал до седьмого пота, дабы им гордилась его родня. Поэтому можно понять, что легкомысленные слова Иссы о том, что Аллах позволит ему осуществить то, в чем он, Мелик, потерпел очевидную неудачу, заставили последнего махнуть рукой на предупреждения матери и устроить нежелательному гостю допрос с пристрастием — но со всей мягкостью, продиктованной его великодушным сердцем.
Они были в доме одни. Лейла ушла за покупками, и раньше полудня он ее не ждал.