— Уж больно аккуратный проломчик. Как по чертежу.
Сунул папиросу в рот, похлопал себя по карману, ища спички, так и не закурив, обернулся к сотрудникам:
— Пошли-ка во двор.
Высокое крыльцо прикрывало пролом снаружи, и был он такой правильной формы, что принять его можно было за продушину для вентиляции, которую не успели закрыть решеткой.
— По кирпичику вынимали, — осматривает пролом Ананьев. — Вроде ломиком и не трогали. Похоже — опять химия. Как думаете, Виктор Павлович?
Бычков пожевал мундштук все еще не зажженной папиросы и ничего не ответил. Ананьев собрал с земли известковую крошку и ссыпал ее в конверт.
— Осторожней! — заметил Чистяков. — Следы не затопчи.
— Где они, следы-то? — усмехнулся Ананьев. — Каша! Как нарочно, на одном месте топтались.
— Обувь какая? — спросил Бычков. — Размер?
— Сапоги вроде... И ботинки... — присматривался Ананьев. — Мальчишки, Виктор Павлович! Точно!
— Запросите Славянку, кто из воспитанников в бегах, — распорядился Бычков. — А лучше самим съездить.
— Сделаем, — кивнул Чистяков. — Если химия, то без Полетайки не обошлось!
— На Полетайку не похоже, — возразил Ананьев. — У него все в ажуре, без передвижки, а тут вон какое шкодство! Порядочный вор себе такого не позволит. Больше напакостили, чем взяли. Как будто только для этого и лезли! Назло, что ли? А кому?
— Поживем — увидим. — Бычков чиркнул спичкой и раскурил наконец свою измочаленную папиросу. — Поехали!
— В управление? — спросил Чистяков.
— На Загородный, девять, — сказал Бычков. — Петр Логвинович звонил. Там сегодня ночью тоже магазин подломали.
— Таким же способом?! — вскинулся Ананьев.
— То-то и оно... — вздохнул Бычков.
— Может, взросляк орудовал? — с надеждой спросил Чистяков.
— По размерам пропила — малолетки, — покачал головой Бычков.
— Дела! — помрачнел Ананьев.
— И все на нашу голову! — невесело усмехнулся Бычков. — Давайте в машину!..
В магазине на Загородном подвальную стенку не разбирали. В этом не было никакой нужды: подвал не запирался. Дом был большой, выходил на две улицы, и в одном из дворов, в углу, оперативники обнаружили вход в подвал. Обитая железом дверь болталась на одной ржавой петле, за дверью громоздились полуразбитые ящики, валялось какое-то тряпье, лежал матрас с торчащими наружу пружинами. Надо было пробраться через все завалы, пройти подвальными закоулками из конца в конец дома, чтобы оказаться в той его части, где располагались помещения магазина.
— Как будто бы здесь... — Бычков повел фонариком вокруг, осветил сплетение проводов и труб на стенах подвала, направил луч вниз, себе под ноги, заметил втоптанные в землю опилки, рядом поставленные друг на друга ящики, поднял руку с фонариком и увидел пропил в полу магазина. — Вот он!.. Примерься-ка, Саша!
Худенький Чистяков встал на ящики, повел плечами, пытаясь винтом проскользнуть внутрь магазина, и, обернувшись к Бычкову, сказал:
— Пацан лазил.
— Ясно, — кивнул Бычков и спросил у Ананьева: — Следов никаких?
— Пока не вижу, — ответил Ананьев, высвечивая фонариком пол и стены.
— Собаку сюда! — приказал Бычков.
— Федя!.. — крикнул в темноту Чистяков. — Собаку!
Показался проводник с крупной овчаркой на поводке.
— След, Анчар! — скомандовал проводник. — След!..
Овчарка принюхалась к полу в подвале и чихнула.
— Будь здорова! — сказал Бычков. — Уводи собаку, Федор. Бесполезно!
— Какая же полезность, если все кругом нюхательным табаком обсыпано! — обиделся за Анчара проводник.
— Да я же не в укор, чудак-человек! — засмеялся Бычков. — В магазине тоже чихала?
— Там стекла битого на полу горы и духами разит! — пробурчал проводник. — Что за мода у жуликов пошла — посуду грохать и одеколоном поливать! Непотребство какое-то!
— Ладно, Федя... — примирительно сказал Бычков. — Разберемся. Свободен пока... — И, когда проводник увел собаку, распорядился: — Весь подвал обыщите, все закоулки... Быть такого не может, чтобы они где-нибудь не наследили. На твою ответственность, Николай!
— Понял, Виктор Павлович, — ответил Ананьев. — Носом землю пахать будем.
— Давайте, давайте! — кивнул Бычков. — Пашите! Я наверху, в магазине.
...В тесном директорском кабинетике Юрский и Бычков осматривали взломанный денежный ящик. Директор магазина — пожилой невысокий человек, так и не снявший пальто и шапку, — сидел у стола, бессмысленно перебирая счета и накладные.
— Сумму похищенного уточнить можете? — обернулся к нему Юрский.
— Наличными — пять тысяч восемьсот двадцать два рубля. — Директор протянул ему одну из бумажек.